Мы рады помогать родному посёлку, но кто поможет нам?

Хорошие новости

— Дмитрий Николаевич, мы беседовали с вами в ноябре прошлого года и обсуждали производственные планы предприятия. Как обстоят дела на день сегодняшний?

— Мы двигаемся по намеченному плану, и приятно делиться хорошими новостями. Наш СТР-503 «Механик Романча», который будет находиться в районе промысла в Северо-Охотоморской подзоне на минтаевой путине до 9 апреля, уже сегодня показывает отличные результаты. Мы совместно с ещё двумя нашими хабаровскими рыбопромышленными предприятиями (р/к (артель) имени 50 лет Октября и ООО «Востокинвест») создали коалицию для совместного освоения лимитов по минтаю, чтобы не потерять имеющиеся квоты. На сегодняшний момент можно говорить о 88%-ном освоении общего лимита в 2900 тонн, причем наша часть — почти 38%. С 1 января конкретно наш колхоз взял 860 тонн при плане 1126 тонн, и я почти уверен, что процентов 95 от плана выполним, а это около 1000 тонн.

— Это отличный показатель. А сколько рыбы добыли в прошлую путину?

— В прошлую путину, при моём предшественнике, вылов составил почти в два раза меньше — 560 тонн, но практически весь объём, за исключением 68 тонн, колхоз отправил на плавбазу «Пётр Житников» на переработку «Дальморепродукту». А в этом году весь улов мы переработали на своих мощностях, что экономически значительно эффективнее. Но на минтае мы останавливаться не будем.

— За сельдью пойдёте?

— Да. Сейчас полным ходом готовимся к сельдевой путине. Хотим поставить пять пароходов на нерестовую сельдь. План в 13 тысяч тонн рассчитываем полностью выполнить. Правда, пытается вносить свои коррективы коронавирус COVID-19.

— Из-за возможного карантина?

— Не только. У нас ведь значительная часть сельди на экспорт уходит, а если границы с Китаем, Южной Кореей и Японией будут по-прежнему закрыты, то сами понимаете, что произойдёт. Но мы надеемся, что ситуация наладится.

Про Красную

— А если говорить про подготовку к лососёвой путине?

— По лососю сложно прогнозировать, но мы готовимся к путине. Закупили три новые лодки по восемь метров длиной, два мотора. Будем увеличивать количество бригад с двух до четырёх; помимо традиционных мест вылова, планируем дополнительно выходить на ещё один морской участок, лимиты по которому не осваивали лет десять. Делаем всё, чтобы нарастить объёмы добычи. Хотя думаю, что такое количество проходных дней, да и верховая, внесут свою лепту в нашу работу. Так что с лососёвой путиной ситуация отнюдь не радужная. По рекомендациям науки было принято решение на реке Кухтуй разрешить лов только день через день.

— По какой причине?

— По причине плохого заполнения нерестилищ. Но здесь тоже ситуация неоднозначная. Могу ошибаться, но за всю путину 2019 года сотрудники ХАБНИРО были в нашем районе два раза, в середине путины и ближе к её концу. При этом весь мониторинг рек производился с воздуха на самолёте Ан-2, даже не с вертолёта, лично на нерестилища никто не выезжал. А при каких условиях, при какой видимости, при какой погоде этот мониторинг производился, тоже вопрос. Я уже не раз говорил, и на собрании в Крайрыбакколхозсоюзе в том числе, что нужно отлаживать взаимодействие с наукой, мы же всегда готовы при необходимости помочь и техникой, и людьми. Понимаем, как важно сейчас пропустить рыбу на нерест и позаботиться о восполнении объемов ВБР, но решать эту проблему нужно комплексно.

Пропустить и сохранить

— Вы имеете в виду борьбу с браконьерством?

— И это тоже. Я вам так скажу: сколько бы мы ни устраивали проходных дней, как бы ни старались пропустить рыбу наверх, на нерестилищах её все равно вырежут браконьеры, а нерестовый фонд так и не восстановится. Просто потому, что охрана рек как таковая в нашем районе практически отсутствует. На всю территорию работают максимум два государственных инспектора, это при 118 действующих рыболовных участках. И вот что показательно: за нами, рыбопромышленниками, контроль неусыпный и постоянный: то чешую не там раскидали, то санузел не там установили, мы на виду — нас искать не нужно. А на пресечение ННН-промысла на том же Кухтуе государству не хватает ресурсов (людей, топлива и прочего). Никто не спорит, что контроль над предприятиями необходим, но с такой проворностью браконьеров скоро совсем без рыбы останемся. Именно поэтому мы совместно с другими рыбопромышленниками организовываем общественный контроль. Набираем группу инициативных работников, платим им заработную плату, обеспечиваем транспортом и топливом, и они проводят постоянный мониторинг мест нереста лосося. Но опять же, всё это на добровольно-альтруистических началах, без законных полномочий в отношении нарушителей.

— Раз уж коснулись темы ННН-промысла… Сейчас в СМИ Хабаровского края появляется информация, что зачастую браконьер скрывается под личиной представителя КМНС. Как выстроены взаимоотношения с национальными общинами в вашем районе?

— Для нашей территории главной проблемой было отсутствие регламентированных границ по местам лова для КМНС. Но на последнем заседании ДВНПС по этому вопросу появились положительные сдвиги. Цель по определению таких участков обозначена, дело только за главами администраций поселений — они должны предоставить информацию. Тогда представитель КМНС уже не сможет, как раньше, рыбачить в устье реки или на рыболовных участках местных предприятий. Я считаю, что это правильно. КМНС обязательно нужно предоставлять возможность реализовать их право на ресурс, но делать это нужно не в ущерб экологии и экономике.

Восстановить стадо

— Дмитрий Николаевич, какие ещё шаги необходимо предпринять для восполнения объёмов ВБР на реках Охотского района?

— Безусловно, нужно вести работу по воспроизводству лосося. Остановлюсь на этом моменте отдельно. Вот смотрите, какая интересная история получается. У нас есть рыбоводный завод с мощностью выпуска порядка трёх миллионов штук молоди кеты. С учётом возможностей предприятия мы осуществляем закладку порядка 1,754 миллиона мальков, то есть чуть свыше половины — больше просто не можем, потому что затраты очень серьёзные: на заработную плату сотрудников, на приобретение кормов и многое другое. Но какой-либо экономической пользы от этой деятельности мы не получаем.

— Почему? Ведь, по логике, если вы заложили, вырастили, выпустили, то вы и поймали — выгода вроде налицо.

— Не в нашем случае. Эта схема работает только при соблюдении принципа «одна река — один пользователь». А у нас их не менее пяти, вот и считайте. Причём при распределении участков и объёмов вылова факт работы по воспроизводству ресурса никто не учитывает. Но это ведь неправильно, тем более учитывая стремительное сокращение популяции в том же Кухтуе, да и в целом по району. Вот смотрите: когда я в 2010 году пришёл работать на предприятие, мы добыли 4700 тонн лосося, остальные годы уловы шли только на понижение, а 2019-й мы закрыли с цифрой 718 тонн. А цифры говорят сами за себя. Поэтому вести работу по воспроизводству лосося необходимо, причём с удвоенной силой, и мы готовы взять на себя эту нагрузку. Но нам нужно помогать в этом.

— А какая конкретно помощь вам бы пригодилась?

— Ещё в 2005 году для колхоза предусматривалась компенсация половины затрат на выращивание одного малька. Сейчас эта программа не работает, а в товарное воспроизводство, как я уже говорил, наша деятельность не попадает. Мы понимаем, что сейчас бюджет края не готов к финансовой помощи, но ведь можно дополнительно выделить в качестве компенсации рыболовный участок. Это будет очень ощутимой поддержкой для нашего колхоза. Больше людей наймём — больше рыбы поймаем, больше налогов заплатим, и социальную нагрузку нам легче нести будет. Тем более, как бы там ни было, но наше предприятие никак нельзя ставить в один ряд с коммерческими отраслевыми компаниями, к нам нужен особый подход.

Одни из последних

— По каким причинам?

— Их много. Но в первую очередь по причине того, что мы — одни из последних. В Хабаровском крае осталось только два предприятия, живущих по всем канонам социализма. Это наш колхоз и артель (колхоз) имени 50 лет Октября под председательством Давыда Яковлевича Фукса в п. Датта. Наши посёлкообразующие предприятия решают не только свои производственные задачи, но и берут на себя решение задач государственных. Мы закрепляем население на Дальнем Востоке, причём в его отдалённых северных уголках. Благодаря нам у жителей посёлков есть возможность быть трудоустроенными круглый год. Мы выполняем большой пласт социальных обязательств перед селом, ведь, по большому счёту, уклад жизни со времён СССР здесь не сильно изменился. Какая бы помощь ни понадобилась селу и его жителям — идут к нам.

— А сколько местного населения трудоустроено на вашем предприятии?

— Порядка 250 человек. У нас за почти 60 лет работы колхоза уже династии сложились: Милютины, Шошины, Черных, например. Хочу отдельно отметить, что все сотрудники предприятия получают полностью «белую» заработную плату. Мы ничего не уводим в тень и неукоснительно выполняем требования трудового и налогового законодательства. Положена работнику оплата труда два раза в месяц, с учётом так называемых северных надбавок, которые, кстати, считаются «государственными гарантиями», мы перечислим. Положен сотруднику отпуск больше 50 дней, да и ещё и с оплатой проезда к месту отдыха в оба конца, значит, обеспечим. Помимо прочего, наше предприятие в отличие от большинства коммерческих работает круглый год. А значит, и налогов мы платим ощутимо больше — по заработной плате, например, 136 миллионов рублей заплатили в казну в прошлом году. И посёлку стараемся всячески помогать, не без этого.

Помощь делом

— Технику предоставляете?

— Не только. Наше предприятие, например, участвует в содержании коммунальной инфраструктуры, а это и очистка дорог, и вывоз мусора, при острой необходимости. Мы осознаём, как важно для людей, чтобы посёлок был чистым и ухоженным, а значит, нужно избавляться от стихийных свалок. Для этого совместно с администрацией планируем изготовление бетонированных площадок под мусорные контейнеры возле каждого дома и покупку контейнеров. По предварительным подсчётам, реализация этой задумки обойдётся более чем в 1 миллион рублей. Половину затрат колхоз берёт на себя, потому что понимаем — бюджету поселения в одиночку не справиться.

— Серьёзная сумма для вашего предприятия…

— А как же иначе, ведь мы здесь живём, здесь живут наши работники и их семьи. Вы поймите: у нас ведь не город. Население посёлка — 463 человека. Здесь каждый друг друга знает, здесь каждый кому-то друг, а кому-то и родственник. Как мы можем отказать, например, в помощи родной школе в строительстве той же теплицы? Мы живём в районе Крайнего Севера, с очень сложной логистикой, здесь стоимость килограмма помидоров более 500 рублей. Конечно, свежие овощи и зелень, выращенные собственными силами, детям просто необходимы. Вот и помогли деньгами на покупку поликарбоната и устройство коробов для школьной теплицы.

100 тысяч рублей выделили на отправку поселковой спортивной команды по плаванию на соревнования в г. Комсомольск-на-Амуре. Шесть наших спортсменов поедут в мае защищать честь района. Тоже дело хорошее и нужное.

Детскому саду помогли, выделили 100 тысяч на ремонт окон и покупку новых дверей в ясли. Столько же Дому культуры передали на проведение массовых мероприятий. Сейчас ещё столы новые для них приобретать будем — попросили.

Золотое топливо

— Дмитрий Николаевич, если говорить о мерах поддержки таких предприятий, как ваше, то, насколько известно, вам как производителям готовой продукции положена преференция в виде 50%-ной скидки на тариф по электроэнергии?

Уже давно существует острая необходимость поддержки таких предприятий, как наше. В Хабаровском крае нас, «последних из могикан», осталось только двое. Неужели не найдётся реальных мер поддержки для наших «градообразующих» предприятий, которые столько лет работают не столько ради собственной прибыли, сколько для благополучия своих посёлков и их жителей?

Дмитрий ХАЛИЛЮЛИН,
председатель правления рыболовецкого колхоза им. Ленина (Хабаровский край)

— У нас история в этой связи совершенно иная. Так уж сложилось, что наш колхоз и есть единственный поставщик электроэнергии в посёлке. Мы полностью содержим электростанцию, а это огромные затраты. Для бесперебойной работы на сезон нам необходимо закупить 800 тонн топлива, а стоимость его около 45 миллионов рублей. Добавьте к этой сумме расходы на транспортировку, содержание и заработную плату сотрудникам. Вот сейчас, например, подходит время приобретать новый дизель за 25 миллионов рублей. А это очень серьёзные траты для нашего предприятия. Поэтому мы бы не отказались от частичной компенсации в закупке топлива со стороны края. Мы же работаем не только для себя — снабжаем электричеством больницу, школу, детский сад, магазины и жилой сектор.

— А передать электростанцию в район вам не предлагали, чтобы как-то снизить нагрузку на предприятие?

— Предлагали, но на каких-то совершенно сумасшедших условиях, более 45 рублей за кВт. Мы с экономистами сели за подсчёты и поняли, что при таких условиях наш рыбоперерабатывающий завод можно смело закрывать, а предприятие банкротить. Потому что всё, что мы сможем заработать, будем тратить на оплату счетов за электроэнергию.

Нужна поддержка

— То есть по факту получается, что вся жизнь посёлка так или иначе завязана на колхозе?

— Да, колхоз был и остаётся посёлкообразующим предприятием. Но для того, чтобы мы по-прежнему могли содержать посёлок и помогать местным жителям, нам необходима государственная поддержка. В выдаче дополнительных рыболовных участков на льготных условиях, например, или в снижении налогового бремени, а возможно, и в компенсации расходов на топливо. Будем рады любой помощи. Это логично, согласитесь, ведь мы решаем задачи государственной значимости, поскольку создаём условия для жизни в отдалённом населённом пункте Дальнего Востока. Без колхоза здесь совсем никого не останется. Сколько таких посёлков умерло в России из-за того, что исчезли местные предприятия? Думаю, тысячи. Но для Дальнего Востока, где населения и так очень мало, подобное развитие событий станет катастрофой. Впрочем, я оптимист и хочу верить в справедливость нашего государства.

Беседовала Серафима ЛОПАТИНА