Курс — на ресурс (ч. 1)

Начнём, пожалуй, с истощения водных биологических ресурсов. О его причинах можно спорить долго, что и делают учёные, экологи и промышленники. Но истина, как обычно, посередине — необходимо учитывать и естественные факторы, и дело рук человеческих.

Первый момент очевиден: в одном из своих расследований мы уже писали, что пиковые подходы лососёвых наблюдались в 2008—2016 годах. А ранее такой же «рыбный бум» отмечался ровно сто лет назад — в период 1908—1916 годов. Так что у этой цикличности наверняка есть какое-то научное объяснение.

Что же касается вмешательства человека, то и здесь многое на поверхности. Опять-таки, мы не раз об этом говорили, но, пожалуй, стоит повторить.

Итак, протяжённость Амура, где ведётся промысел, составляет тысячу километров. При этом общая протяжённость плавных сетей, если их сложить вместе, составит порядка четырёх тысяч километров. Неслучайно подобное явление уже давно названо сетным частоколом. Используются такие орудия лова в серединной части реки, как раз на пути миграции рыбы на нерест. Получается, что при таком раскладе лососёвых просто вырезают на пороге нерестилищ, да и количество рыбопромысловых участков (РПУ) также зашкаливает.

Это не наши домыслы, а известный факт и позиция учёных. Вот что отмечалось в работе руководителей Хабаровского филиала ВНИРО «Кризисы рыболовства в бассейне реки Амур. Количественный анализ фонда рыбопромысловых участков»: «В Амуре сформировано избыточное количество РПУ. При этом промышленники захотели ловить ещё больше и нарастили количество и габариты орудий (сети и невода)».

Казалось бы, при сложившейся критической ситуации в этом деле должен возобладать здравый смысл. И он вроде бы возобладал — в прошлом году в соответствии с рекомендациями науки Росрыболовство приняло решение полностью запретить плавные сети. Подчеркнём ещё раз — полностью, на всём Амуре. После этого было отмечено: нерестилища стали заполняться намного более динамично. И это неудивительно — кета и горбуша смогли беспрепятственно пройти на нерест.  

К сожалению, в текущем году ситуация была, что называется, отыграна назад — плавные сети вновь легализованы. К чему это приведёт — догадаться нетрудно. Уже в августе, с началом осенней путины, на Нижнем Амуре был зафиксирован небольшой ход лососёвых. Но вот что показательно: по мнению рыбаков, на нерест сейчас идёт довольно крупная рыба, способная дойти до любых нерестилищ. Вот только вряд ли это удастся, коль скоро на её пути опять поставлен частокол из плавных сетей. Соответственно, водные биологические ресурсы вновь будут снижаться. И совсем скоро мы можем остаться и без кеты, и без горбуши. А это приведёт к катастрофе.  

Правда, у сторонников плавных сетей есть другой аргумент — по их мнению, рыбу вылавливают в основном в нижней части Амура, в лимане. И всему виной те, кто рыбачит при помощи стационарных орудий лова — заездков (некоторые доморощенные публицисты назвали их «стенами смерти»).

Пожалуй, здесь пора поставить жирную точку. Разумеется, в соответствии с позицией науки. Вот что рассказал журналистам один из самых известных отраслевых специалистов, научный руководитель ВНИРО, профессор кафедры ихтиологии биологического факультета МГУ имени М. В. Ломоносова Михаил ГЛУБОКОВСКИЙ:

— Нужно знать, что такое заездок. Его невозможно даже теоретически установить на канале, по которому на глубине 35 метров массово идёт рыба, ведь это стационарное орудие лова, и сеть держится за счет установленных по периметру брёвен, которые можно вбить максимум на глубине восемь метров. Поэтому разговоры о том, что заездками могли перегородить весь лиман и не пустить рыбу на нерест, — это, мягко выражаясь, из области фантастики.   

Такой же позиции придерживаются и многие другие учёные. Но, несмотря на это, рыбопромышленники в своё время сами решили сократить количество заездков. Сами, подчеркнём это особо. И за два года сократили их число в два раза, с 35 до 18. А позже и крылья заездков были урезаны. Однако за этот же срок количество плавных сетей было… увеличено. Опять-таки, в два раза — с 1361 до 2269.

Так кто уничтожает ресурс? Какими орудиями лова? По логике, ответ очевиден. Тем не менее сети вышли из-под запрета. А это даже борьбу с браконьерством делает бессмысленной — какая разница, кто вырежет ресурс: нелегальный рыбак или легальный? Главное, что рыба вряд ли пройдёт на нерест.

Ну и последнее. Некоторые промышленники договорились до того, что Амур — это общее достояние и все имеют право на рыболовство. Такая, с позволения сказать, позиция — за гранью здравого смысла. Здесь уместна аллегория. Хабаровский край — таёжный регион. Но вряд ли кому-то придёт в голову разрешить всем валить ценные породы деревьев и использовать древесину по своему усмотрению. Потому что это — государственный ресурс. Как и нефть, кстати. Но ведь никто не призывает обеспечивать каждого жителя Тюменской области доступом к нефтяной скважине. Ведь это тоже государственный ресурс. И только рыба почему-то становится средством местечковых политических спекуляций.

ОКОНЧАНИЕ СЛЕДУЕТ

Александр МАТВЕЕВ