«Науке нужны длинные деньги»

Бизнес-газета «Наш регион — Дальний Восток» № 10 (119), октябрь 2016

Наша газета не раз публиковала материалы о деятельности Специального конструкторского бюро средств автоматизации морских исследований Дальневосточного отделения РАН. Можно отметить — это одно из уникальных научных учреждений нашего региона. Оно было создано на Сахалине без малого четыре десятилетия назад. Коллектив СКБ САМИ на протяжении всего времени своего существования выполнял и продолжает выполнять комплекс сложнейших работ, связанных с разработкой и созданием уникального оборудования для проведения фундаментальных и прикладных исследований в области океанологии и гидрофизики. Кроме того, ведутся самостоятельные научные исследования, направленные на изучение особо опасных морских явлений и оценку степени их воздействия на морскую инфраструктуру, что особенно актуально для функционирования нефтегазовой отрасли Сахалинского региона. Недавно в СКБ САМИ произошла смена руководителя. Прежний директор, кандидат технических наук Анатолий МАЛАШЕНКО, в связи с достижением предельного возраста передал полномочия кандидату технических наук Дмитрию МИНАЕВУ. И сегодня мы публикуем интервью с новым руководителем СКБ САМИ в ознакомительном формате.

Он остаётся

— Дмитрий Дмитриевич, вы приняли дела у своего предшественника?

— В нашем случае приём дел был плавным и безболезненным для коллектива. Этому способствовало прежде всего то, что Анатолий Емельянович МАЛАШЕНКО никуда из нашей организации не ушёл, за что я и наш коллектив ему признательны. В настоящее время он работает на ключевой должности заместителя директора — главного конструктора СКБ.

Для коллектива СКБ это серьёзное подспорье — нам удалось сохранить преемственность в управлении СКБ, что позволяет обеспечить доведение до стадии практической реализации серии ранее задуманных проектов. Вместе с тем мне очень помогло то, что по роду своей прежней деятельности я постоянно взаимодействовал с СКБ, так что специфика работ мне во многом понятна.

— Да, насколько я знаю, вы проходили службу в ВМФ и впоследствии работали в различных структурах, так или иначе связанных с морскими исследованиями. Вы пришли в СКБ со своим видением будущей работы?

— Хочу, чтобы меня правильно поняли: СКБ САМИ в настоящее время — это структура, обладающая уникальными возможностями. Уникальность заключается в объединении под одной крышей научной, конструкторской, производственно-технологической и испытательной составляющих. Всё это даёт возможность СКБ САМИ вести самостоятельные научные исследования, разрабатывать и изготавливать на собственной производственной базе необходимые для ведения фундаментальных и прикладных научных исследований оборудование и проводить полный цикл его испытаний в самых экстремальных натурных условиях. Таким образом, в СКБ САМИ реализован полный цикл производства наукоёмкой и высокотехнологичной продукции, весьма востребованной в современных условиях.

Важную роль также играет и собственно расположение СКБ САМИ. Сахалин сегодня является одним из динамично развивающихся регионов России, и освоение запасов углеводородов на его континентальном шельфе определяет интерес к нашим разработкам.

Вместе с тем это не снимает необходимости вести постоянный поиск потенциальных заказчиков и инвесторов для обеспечения финансирования нашей деятельности. Особый интерес для нас, конечно же, представляют долгосрочные и наукоёмкие контракты, позволяющие вести системное финансирование научно-производственной и технологической инфраструктуры. Проще говоря — длинные деньги под долгосрочные проекты, позволяющие сохранить существующий коллектив и обеспечить развитие научно-технического и технологического потенциала нашего конструкторского бюро в долгосрочной перспективе. В этом я и вижу одну из ключевых задач руководителя на современном этапе.

Всё реально

— Вы уже ознакомились с ключевыми проектами, разрабатывавшимися и разрабатывающимися в СКБ?

— Конечно, ознакомился. Остановлюсь на некоторых из них. Например, одним из перспективных проектов СКБ САМИ является разработка позиционной автоматической гидрофизической измерительной станции (ПАГИС), предназначенной для контроля гидрофизических параметров морской среды. Не стану углубляться в её технологические и конструктивные особенности, поскольку это тема для отдельной большой статьи. Но в двух словах можно сказать, что ПАГИС может стать значимым элементом системы экологического, гидрохимического, геологического и ледового мониторинга.

Ещё одна крайне интересная разработка СКБ САМИ — сверхмалый автономный телеуправляемый корабль повышенной мореходности. Это также весьма перспективный проект, реализация которого обеспечит повышение эффективности инженерных изысканий и экологического мониторинга морских и речных акваторий. Сами понимаете, в реализуемых проектах СКБ САМИ сконцентрирована и отражена промышленная специфика Сахалина — единственной островной области России

Следующий проект — разработка программного обеспечения для численного моделирования длинных волн, который выполняется совместно с зарубежными коллегами из Японии и Турции. И уже рекомендован ЮНЕСКО для моделирования цунами.

Впрочем, возможности нашего конструкторского бюро, без преувеличения, уникальны, а научно-технологический потенциал и практический опыт сегодня позволяют нашим специалистам создавать образцы глубоководной морской техники, способной работать на глубинах до шести тысяч метров, то есть в любых районах Мирового океана. Разрабатываемая морская техника вполне соответствует уровню мировых и национальных стандартов. Не многие научные и конструкторские организации нашей страны имеют опыт и достижения в этой области. Так что работа на перспективу в СКБ САМИ всегда шла и продолжает идти полным ходом.

Системный подход

— Как вы считаете, у государства есть понимание, что от разработок ведущих российских КБ, в том числе и вашего, зависит будущее страны?

— Сказано, может быть, несколько громко, но по сути так оно и есть. Ведь ни для кого не секрет, что в современном мире лидирует тот, у кого есть передовые технологии. Это главное. А в будущем всё это проявится ещё ярче.

Что же касается вашего вопроса, то я убеждён — соответствующее понимание у государства есть. По крайней мере, оно более активно проявляется в последнее время. И это подтверждается реальными долгосрочными проектами, в которые государство вкладывает деньги.

Тут ведь как получается? Бизнес не будет вкладывать в науку длинные деньги. Поскольку бизнесу нужна отдача в виде реальных товаров и услуг, которые они могут реализовать, по крайней мере, в ближайшей перспективе. У нас пока ещё есть, что предложить бизнесу, однако это так называемый задел прошлых лет.

Для того, чтобы двигаться вперёд и развиваться, отечественным КБ в настоящее время требуется целевая поддержка государства, необходимая для постоянного и существенного обновления научно-технологической и производственной инфраструктуры. Это позволит в значительной степени обеспечить нашу конкурентную способность и возможность создавать существенный задел на будущее. Пока такие возможности существуют только в сфере целевых государственных заказов, но и там такие вложения не носят системного характера, ограничены по времени и направлены на решение узких специфических задач.

— А как же фундаментальные исследования?

— С этим всё сложнее. Пока тут многое зависит от системы распределения грантов. Но грантовый формат, при всех своих плюсах, не может обеспечить развитие научно-производственной и технологической инфраструктуры КБ, позволяющей создавать уникальное оборудование для обеспечения фундаментальных исследований. А без передовых приборов мирового уровня невозможно получить значимый и весомый научный результат. И главное, что всё это является почвой для подготовки высококвалифицированных кадров, прежде всего конструкторов морской техники и научных работников, приобретающих в этих работах профессиональное чутьё и практический опыт. Ведь не секрет, чтобы пришедший из института молодой специалист конструкторского бюро стал профессионалом, требуется не менее 10 лет реальной практической работы, в том числе и морской практики.

Второй вопрос — даже если у государства возникает потребность в каких-то разработках, то объявляются конкурсы, на которых, как правило, побеждают организации, что называется, с регалиями. Это нормальное явление. Для разработки и внедрения тех или иных технологий нужен опыт, а он есть только у давно и эффективно работающих научных учреждений.

Но здесь опять мы сталкиваемся с тем, что научные учреждения в основном реализуют свой уже имеющийся задел. При этом мощного развития научно-производственной и технологической инфраструктуры, а также формирования целенаправленной кадровой политики не происходит. Решаются в основном задачи краткосрочной перспективы. А хотелось бы видеть долгосрочный, целенаправленный и адресный государственный заказ.

К слову сказать, порой обидно смотреть на некоторые современные образцы серийно выпускаемой зарубежной техники, потому что именно такие приборы были в своё время включены в государственный заказ в восьмидесятые годы прошлого столетия, и мы были готовы их разработать и предложить потребителю уже в то время.

— Как, по вашему мнению, это можно сделать?

— Например, если государство понимает свои перспективные потребности в научно-технической и высокотехнологичной продукции, то оно ставит задачу осуществить системный научный «прорыв» в какой либо области. В первую очередь, государством должна быть поставлена чёткая задача — нам нужно сделать то-то и в такие-то сроки. Таких примеров в нашей современной истории достаточно. Через такие решения получили бурное развитие авиа- и ракетостроение, гидроакустика и ряд других областей науки и техники, и результатами этих работ мы пользуемся по сей день.

В процесс научно-технологического «прорыва» должны вовлекаться самые разные структуры, от крупных НИИ и КБ до маленьких коллективов.

И вот тут наступает момент истины. Причём идеальным форматом, на мой взгляд, должно быть грамотное и опять-таки системное разделение уровней профильных работ. Что-то будут выполнять ведущие научные учреждения, а что-то достанется тем самым небольшим коллективам. Главное, увязать всё это в единый концепт. С чётким контролем и не менее чёткой координацией самого процесса. Но и польза будет очевидна.

Во-первых, коммерция перестанет быть определяющим фактором на начальном научном этапе. Она подключится уже потом, когда появится некий высокотехнологичный и востребованный продукт. Во-вторых, мы расширим свой научный потенциал за счёт грамотного планирования на государственном уровне и чёткого разделения интересов, а также ответственности участников процесса. Проще говоря, главным станет сам проект.

А экономический эффект будет всего лишь естественным результатом. Как это и было раньше, как это и прослеживается в технически развитых странах в наше время. Разумеется, я имею в виду те разработки, которые имеют перспективное государственное значение. Ведь те же исследования в области океанологии — это как раз такой случай.

— Получается, если говорить непосредственно об океанологии, то преимущества получит опять-таки Дальний Восток?

— Будем надеяться. Ведь даже само географическое положение нашего региона создаёт условия для реализации таких проектов именно здесь. Такие работы могут стать драйвером роста многих отраслей и позволят создать высококвалифицированные рабочие места, а также, что важно на современном этапе, обеспечить импортозамещение.

Главное, чтобы всё делалось комплексно и системно. Повторюсь, на государственном уровне. Ведь не случайно в СССР Госплан играл важнейшую роль. Комплексное планирование было основой основ, где увязывались и научные, и промышленные, и социальные интересы. Пришло время вернуться к этой схеме на новом качественном уровне. И я думаю, наша страна к ней вернётся. Ведь всё новое, как известно, это хорошо забытое старое, но на новом витке технического прогресса.

Беседовал Александр МАТВЕЕВ