«За 20 лет наша компания стала серьёзным участником международного угольного рынка»

Бизнес-газета «Наш регион — Дальний Восток» № 09 (128), сентябрь 2017

— Евгений Валерьевич, для начала примите поздравление. В этом году ООО «Углегорскуголь» отмечает двадцатилетие. С чего начиналась ваша отраслевая история?

— За поздравление спасибо. Двадцать лет — это, действительно, значимая дата для любой компании. И для нашей, разумеется, тоже.

Что же касается отраслевой истории, то у нас всё начиналось «с ноля». Два десятилетия назад руководством вновь образованной организации — ООО «Углегорскуголь» был приобретён участок «Никольский» Солнцевского угольного месторождения в Углегорском районе. Тогда на балансе нашего предприятия был один экскаватор на колёсном ходу, один бульдозер и пять единиц автомобильной техники. Такой вот скромный парк. И работали здесь всего 50 человек. Так что тогда нам пришлось привлекать субподрядчиков. 

— Каких?

— Компанию СУ-4. Но через пять лет это предприятие стало работать на нефтегазовом шельфе. Поэтому начиная с 2003 года мы стали ориентироваться исключительно на собственные силы. Я и сам пришёл в компанию как раз в этот период. 

Новый этап

— Получается, что 2003 год стал новым этапом в развитии компании?

— Совершенно верно! Я бы даже сказал, новой пятилеткой, поскольку в период 2003–2008 годов наша компания развивалась весьма динамично. Во-первых, нами был приобретён ещё один участок — «Никольский-бис». А расширение ресурсной базы — крайне важное направление в деятельности любого добывающего предприятия. Во-вторых, численность работников была доведена до 350 человек. Для Сахалина это серьёзные показатели. В-третьих, мы активно наращивали парк техники.

Я уже говорил, что вначале у нас были всего один бульдозер, один экскаватор и пять автомобилей. А к 2008 году мы приобрели в общей сложности 80 единиц техники. Соответственно, технический потенциал ООО «Углегорскуголь» увеличился в разы. Наконец, в-четвёртых, мы стали добывать свыше полумиллиона тонн каменного и бурого угля. Хотя начинали мы всего лишь с 200 тысяч тонн добытого угля. Разница, как вы сами видите, была очевидна. 

Ещё момент. Чуть позже, в 2011 году, нашей компанией был приобретён и полностью реконструирован морской порт Углегорск. Как я уже говорил в одном из недавних номеров вашей газеты, мы привлекли серьёзные южнокорейские инвестиции, благодаря которым вся портовая инфраструктура была полностью модернизирована и переориентирована на перевалку угля. 

— То есть вы замкнули весь отраслевой цикл — от добычи до перевалки?

— Да, так оно и есть. Но вы упустили ещё одно звено в этой цепочке — транспортировку от участков до порта. 

— Что вы имеете в виду?

— Технологическую дорогу. Вот смотрите, для доставки угля от участка до порта приходится использовать большегрузные автомобили. Что, разумеется, отражается на состоянии дорог общего пользования. Проще говоря, эти дороги разбиваются. Но наша компания является социально ответственной. В самом широком смысле. И мы считаем, что наша производственная деятельность не должна негативно влиять на жизнь местного населения. Поэтому мы построили собственную технологическую дорогу от участков до порта протяжённостью восемь километров. 

— Но ведь это более чем серьёзные затраты?

— Конечно. Строительство дороги обошлось нам в 50 с лишним миллионов рублей. Но экономить на качестве жизни населения мы не собирались. К тому же мы, действительно, ставили перед собой задачи замкнуть весь производственный цикл: добыча угля — транспортировка угля — перевалка угля. И эта задача была нами решена. 

На пике

— Итак, когда вы вышли на пиковые промышленные возможности, сколько угля вы добывали?

— Как я уже сказал, более полумиллиона тонн в год. На тот момент это как раз и были наши пиковые промышленные и ресурсные возможности. С перспективами роста, ведь мы планировали расширять свою сырьевую базу. Не случайно наш порт может переваливать до одного миллиона тонн угля в год. 

— И куда вы направляли ваш уголь?

— Почти 90 процентов нашего угля уходит на экспорт. Наша компания является серьёзным участником международного угольного рынка. 

— Так сложилось изначально?

— Нет, поначалу мы ориентировались как раз на внутренний рынок. Наш уголь приобретали, как правило, для местных электростанций и предприятий жилищно-коммунального хозяйства. Но в связи с развитием нефтегазовых проектов сахалинская энергетика стала постепенно переориентироваться на газ. Мы вовремя это увидели и переключились на экспорт. Кстати, приобретение нами морского порта было связана именно с этими процессами. 

— Куда направляется ваш уголь?

— В страны Азиатско-Тихоокеанского региона — в Японию, Китай и Республику Корея. 

— Это выгодно?

— Скажем так - тут всё зависит от ситуации на рынке. Сегодня цена поднялась и держится стабильно в течение года, а дальнейшее прогнозировать сложно. Рынок есть рынок, и мы завязаны как раз на рыночную ситуацию, со всеми её плюсами и минусами.

Инвестиционная политика

— Вы по-прежнему работаете с зарубежными инвесторами?

— Да, работаем. Как вы знаете, нашим основным стратегическим инвестором является южнокорейская корпорация Samsung. Благодаря этому гиганту нам и удаётся производить масштабную модернизацию. 

— Получается, для своей модернизации вы вообще не используете возможности государственных программ?

— Нет, не используем. Позиция владельцев нашей компании чрезвычайно понятна — частный бизнес должен расходовать либо собственные, либо привлечённые, то есть инвестиционные или кредитные финансовые средства. А государственные деньги должны идти на реализацию социальных проектов. Логично, не правда ли? С какой стати государство должно финансировать предпринимателей? Ты собственник? Вот и развивай свой бизнес. Речь идёт о твоей прибыли, но в то же время и о твоих рисках. 

— Как вам удалось привлечь такого инвестора, как Samsung?

— Это заслуга наших учредителей. Дело в том, что контрольный пакет ООО «Углегорскуголь» принадлежит южнокорейской компании SI-Resources, собственником которой являются российские бизнесмены. Именно они и смогли создать условия для сотрудничества с Samsung.

— Но ведь привлечение такого инвестора под силу далеко не каждому губернатору. А частный бизнес смог это сделать. Каким образом?

— Любому инвестору нужно, в первую очередь, понимание того, почему ему выгодно работать в той или иной сфере. Плюс к этому ему необходима прозрачность взаимоотношений с партнёрами. Ну и, конечно, он должен быть уверен в своих партнёрах.

Мы открытая компания, обладающая серьёзным промышленным потенциалом. И прекрасной репутацией, кстати говоря. Все свои обязательства мы выполняем в полном объёме. Инвестор это видит. И, соответственно, продолжает с нами сотрудничать. Хотя вопросы у него уже возникают. Не к нам, а к российскому государству. 

Мы ведь не раз разговаривали с вами об истощении минерально-сырьевой базы и об условиях, при которых восполнять эту базу нам не дают. И это инвестору представляется странным. Вроде бы всё очевидно — компания работает, добывает и переваливает уголь, отправляет его на экспорт. И для эффективности этой деятельности проводит масштабную модернизацию с участием зарубежного капитала. Не требуя от государства ничего, кроме новых участков, которые мы готовы покупать на законных основаниях. Казалось бы, в чём проблемы? Неужели высокопоставленные чиновники не понимают, что такая картина сказывается на ухудшении инвестиционного климата на Сахалине, на Дальнем Востоке и в целом в России? Ну, завтра Samsung развернётся и уйдёт из нашей страны. Кто от этого выиграет? Понятно, что проиграют все. И бизнес, и население, и государство. 

Хорошие условия

— Испытывает ли ваше предприятие кадровый голод?

— Кадрового голода, как такового, у нас нет. У нас созданы хорошие условия для наших специалистов, поэтому костяк предприятия остаётся неизменным. 

— Хорошие условия — это, в первую очередь, достойные зарплаты?

— Не только, хотя зарплаты, разумеется, играют здесь главную роль. 

— Какова у вас средняя зарплата?

— Порядка 55 тысяч рублей. Это на уровне средней заработной платы по экономике Сахалинской области. 

— А сколько зарабатывают ключевые специалисты?

— Для нас ключевыми специалистами являются те, кто работает на тяжёлой технике. Это, в первую очередь, машинисты бульдозеров и экскаваторов, а также водители БелАЗов. Их зарплата приближается к 70 тысячам рублей. 

— Питанием на участках ваши работники обеспечены?

— Это — без вариантов. Людей у нас кормят хорошо. Труд у угольщиков тяжёлый, так что питаться они должны соответствующим образом. Ну и, конечно, никаких вычетов за питание у нас нет, всё бесплатно. Да и бытовым условиям мы уделяем самое пристальное внимание. Все помещения у нас полностью отремонтированы и соответствуют самым современным требованиям. 

— Спецодежду тоже выдаёте?

— В обязательном порядке. Это требование закона, а закон мы соблюдаем неукоснительно. Это касается, конечно, не только спецодежды. 

— Соответственно, соцпакет у вас на предприятии также полный?

— Полный. Мы выполняем все свои обязательства перед сотрудниками. Все без исключения. В полном объёме. 

О людях

— Какой средний возраст ваших специалистов?

— Средний возраст — 45 лет. Хотелось бы видеть больше трудолюбивой молодёжи, но, как говорится, увы… 

— А почему на Сахалине не хватает молодых специалистов?

— Молодых специалистов не хватает именно в промышленном секторе. В том числе и в горной отрасли. Но это — общеизвестная беда российской экономики. Мы видим переизбыток юристов, экономистов и так называемых менеджеров, то есть «управленцев вообще», но квалифицированных инженеров не хватает катастрофически. Плюс к этому нельзя забывать о типично региональной проблеме — оттоке населения с Дальнего Востока в западные регионы России. 

— Тем не менее вы сказали, что костяк в вашей компании остаётся неизменным. Это в основном ИТР?

— Не только ИТР, но и рабочие. Я вам больше скажу — у нас развита, в хорошем смысле слова, семейственность. Это когда люди работают целыми семьями. 

— Много у вас таких семей?

— Довольно много. МИХАЙЛОВЫ, ПОЛИОНОВЫ, ОСТРОВСКИЕ, КУЛИК, ВАСИХОВСКИЕ, СТЕБЛЕВЫ, СТРУКАЛИНЫ, ФЕДОТОВЫ, ШАРКОВЫ, ЗОИРОВЫ, КОДИРОВЫ, ХОЛМУРОДОВЫ, СОКЕРЧАК, ЛЮДОВЫ… Список можно продолжить. 

— И династии есть?

— Есть, конечно. Например, Владимир Николаевич Стеблев уже давно работает у нас машинистом экскаватора. А потом эту же профессию освоил и его сын Пётр. И теперь они оба трудятся в нашей компании. Также в качестве примера могу привести главного геолога Ирину Петровну Полионову и её сына, машиниста бульдозера Никиту. Или водителя БелАЗа Азизжона Холмуродова и его сына Дилмурода, тоже водителя. В этом же списке водители погрузчиков — отец и сын Сокерчак. 

— Получается, вы продолжаете традиции советского производства, когда трудовые династии приветствовались?

— А это всегда было неплохо. Если есть династии, значит, у предприятия есть будущее. Плюс ко всему это говорит о здоровом климате в компании. Ведь туда, где мало платят или не создают нормальных условий труда, родители своих детей не позовут. 

Социальная сфера

— Насколько известно, вы вносите ещё и серьёзный вклад в реализацию социальных проектов. О чём идёт речь?

— Начнём с того, что мы сами живём и работаем на Сахалине. Это наша земля. Поэтому поддержка социальных проектов является нашим гражданским долгом. И мы регулярно помогаем самым разным общественным, спортивным и ветеранским организациям. Также идём навстречу администрации Углегорского района, когда к нам обращаются за поддержкой. Да и другие социальные задачи выполняем. Оказывали помощь в обустройстве горнолыжной школы и трассы по мотокроссу, например. Помимо этого в планах заасфальтировать территорию на въезде в порт Углегорск. Мы уже снесли в округе все полуразрушенные здания и построили на их месте гостиницу, боулинг и автомойку, то есть вложили средства в инфраструктуру. Причём открытие комплекса с боулингом будет приурочено ко Дню шахтёра. И теперь молодёжи будет куда пойти отдохнуть, ведь боулинг — одно из любимых развлечений молодых людей. А ещё мы планируем разбить рядом с портом сквер, и я уверен, что это станет одним из украшений Углегорска. Да и помощь людям в частном порядке мы также оказываем.

— Вашу компанию неоднократно официально признавали «Лучшим налогоплательщиком года», она является обладателем «Сертификата доверия работодателю» от государственной инспекции труда, плюс к этому ваша организация не раз отмечалась другими наградами от различных ведомств. Гордитесь этими достижениями?

— Вот именно, гордимся достижениями. А награды — это приятно, конечно, но не более того. Для нас главное — хорошо делать своё дело. Всё остальное вторично. 

— Это правда, что компания ООО «Углегорскуголь» на свои средства строит церковь Святой Матроны МОСКОВСКОЙ в Шахтёрске?

— Да, правда. И гордимся этим. Ведь на Руси храмы строились далеко не в последнюю очередь на деньги купечества. Так что мы продолжаем традиции предков. В частности, строим совместно с казачьей общественной организацией «Станица Радонежская» во главе с Алексеем КРИВОЛАПОМ.

Проблемы остаются

— Евгений Валерьевич, мы не раз рассказывали о вашей проблеме, связанной с истощением сырьевой базы. Тут есть какие-то позитивные подвижки?

— Пока нет. Ваша газета, действительно, часто и подробно рассказывает о ситуации с истощением минерально-сырьевой базы, так что подробно на этом сейчас останавливаться не стоит. Скажу одно — без решения этой проблемы мы работать не сможем. И на улице могут оказаться сотни работников нашей компании, которая для Углегорска, кстати говоря, является градообразующей. Это ведь не только добывающий участок, но и порт.

— Мы в редакции обратили внимание на одну странную историю. Некоторое время назад губернатор Сахалинской области Олег КОЖЕМЯКО проявил серьёзную активность, чтобы агентство «Роснедра» уже в этом году выставило на торги Оннайский-Южный участок Бошняковского каменноугольного месторождения. Но теперь выясняется, что конкурс будет проводиться в Москве. Почему?

— Вопрос, как вы понимаете, не ко мне. Но для меня эта ситуация также представляется странной. По существующим нормативам, участки с такими запасами разыгрываются в регионах. Либо это какая-то ошибка, либо, могу предположить, конкурс под кого-то «затачивается». Это всего лишь предположение, конечно. Скажем так, личное мнение, основанное на опыте. Однако всё тут, действительно, странно. Но могу сказать, мы в любом случае будем участвовать в этих торгах. 

— А мы будем следить за развитием событий, и писать о том, кому и на каких условиях достанется этот участок. Тем не менее, с каким настроением вы встречаете День шахтёра?

— Праздник — это всегда праздник. Несмотря на трудности, так что настроение у нас будет хорошим. Чего и вам желаем. 

Беседовал Александр МАТВЕЕВ

 

Примите поздравления!

— День шахтёра — это праздник сильных людей. Сильных и физически, и духовно. Я больше скажу, в горной отрасли всегда выковывались характеры. И для горняков понятие «интересы Родины» никогда не было абстракцией. Для нас это всегда конкретика. Так что мы как давали стране угля, так и будем давать. 

Желаю всем своим коллегам крепкого здоровья, больших производственных успехов, счастья в семьях и финансового благополучия. 

Генеральный директор ООО «Углегорскуголь» Евгений МЕЙЕР