Государству деньги не нужны?

Артельный принцип

— Роман Владимирович, у вашего предприятия есть поисковые лицензии? 

— Конечно, и довольно много. Я даже навскидку не могу сказать, сколько их у нас точно, но в работе сейчас находятся не менее восьми. 

Мы активно ведём геологоразведочную деятельность. С одной стороны, это типично старательский принцип, который гласит: для успешной работы артели необходимо приращивать столько металла, сколько добываешь. С другой — поиски ведутся не от хорошей жизни. Что называется, «хороших» лицензий с каждым годом выставляется на аукционы всё меньше, и стоят они запредельно дорого. Тем более что нередко и цены здесь взлетают до небес. Вот и приходится обходиться своими силами в рамках поисковых работ. 

— А где ведёте геологоразведочные работы? 

— По всей территории Дальнего Востока — в Амурской области, в Хабаровском крае, в Республике Саха (Якутия), в ЕАО… И прирост запасов осуществляется у нас достаточно успешно. 

— У вас своя геологоразведочная служба? 

— Да, она сформирована достаточно давно, и квалификация наших специалистов позволяет решать профильные задачи любого уровня сложности. Вот только толку от этого немного. Мы можем до бесконечности вести поиски, приращивать запасы, ставить их на баланс. А какой смысл во всём этом, если начать добывать золото практически нереально. 

Серьёзная проблема 

— В чём проблема? 

— Чтобы было понятно, буду говорить простым языком. Вот приобрели мы поисковую лицензию, провели геологоразведку, получили результат. А чтобы начать освоение месторождения, необходимо перевести эту лицензию в добычную. И вот здесь начинается длительный процесс различных согласований, вплоть до Министерства обороны. Ладно, с учётом сегодняшней ситуации всё понятно, вопросов нет. Вот только сами согласования занимают достаточно длительное время. А нам же работать надо, планировать добычную деятельность на хотя бы относительно длительный период. Но и это даже не главное. Беда в том, что мы не можем переоформить лицензию, потому что никто не в состоянии определить цену вопроса. 

— Как так? 

— А так. С добычными лицензиями всё понятно — они выставляются на торги, и кто из участников больше заплатит, тот и выиграл. С поисковыми всё обстоит иначе — чиновники оценивают запасы, содержание, логистику, иные факторы и на основании этого определяют стоимость переоформления лицензии. Причём делается это не произвольно. Есть формулы и таблицы, которые позволяют выдать полную картину и сказать: цена будет такой-то. Скажем, пять, или шесть, или семь миллионов. Ну а после того, как участник заплатил эти деньги, лицензия переоформляется и можно начинать добычу с соблюдением всех нормативных требований. 

— Ну всё логично и прозрачно. А проблема-то в чём? 

— А в том, что государство в течение многих месяцев не может определить цену вопроса. Мы провели поиски, оформили всю документацию, сдали все необходимые бумаги в уполномоченную региональную структуру… И на этом — всё. Процесс тормозится, потому что неизвестно, сколько денег мы должны за лицензию заплатить. 

— Процесс тормозится на региональном уровне? 

— В регионе ссылаются на федеральный центр — дескать, сбои идут в Москве. Но нам-то нет смысла разбираться, где и по какой причине тормозится сам процесс. Мы свою работу выполнили, документацию оформили, деньги за лицензию заплатить готовы. Вот только сколько нужно платить? На этот главный в данном случае вопрос ответа нет. И бумаги, повторюсь, длительное время пылятся неизвестно где. 

— Но многие недропользователи говорят, что в своё время поисковые лицензии были розданы в больших объёмах и кому попало. Может, в этом суть проблемы? 

— А кто раздавал эти лицензии, в том числе и непонятно каким компаниям? Чиновники! Так пусть они и решают проблему. Тем более есть ФЗ «О недрах», есть другие нормативные акты, в которых все вопросы, связанные с поисками и лицензиями, регламентированы. Соответственно, законом и надо руководствоваться. 

Вопрос государственный

— Проблема, как несложно догадаться, касается не только артели «Восток-1»? 

— Это общая беда практически всех золотодобытчиков Амурской области. Все у нас примерно в одинаковой ситуации.

— Получается, предприятия не могут использовать прирост запасов для добычи металла? 

— А дело не только, а скорее, не столько в интересе предприятий. Здесь, на мой взгляд, важнее именно государственный интерес. Ведь золото — стратегический металл. А в современных условиях это крайне значимый момент для национальной безопасности России. 

Второе — именно теперь государству требуются дополнительные финансовые ресурсы: на оборону, на другие цели. Но ведь с ростом объёма золотодобычи увеличиваются и дополнительные финансовые потоки в виде налогов, того же НДПИ, например. Поэтому крайне необходимо стимулировать развитие тех отраслей, которые приносят реальные и серьёзные доходы здесь и сейчас. 

Третье — я уже не раз говорил, что для развития Дальнего Востока не нужно вкладывать какие-то бешеные бюджетные средства. Точнее, не это главное. Гораздо эффективнее создавать условия, при которых местные отраслевые компании (и далеко не в последнюю очередь золотодобывающие) смогут решать весь комплекс различных задач. Я говорю не только о налоговых отчислениях, но и о создании новых рабочих мест, о социальной поддержке поселений, о формировании комфортной среды для жизни на Дальнем Востоке. 

И вот что показательно — тут не требуется тратить какие-то государственные средства. Просто, что называется, не мешайте нам работать (как в случае с теми же поисковыми лицензиями). Ведь всё просто — мы за свой счёт нашли новые объекты, и нам нужно лишь переоформить лицензию, заплатив за это деньги в казну. Мы и потом будем платить, в виде налогов. Государству от этого только плюсы. Так дайте же нам возможность просто работать. На благо государства и региона. 

Золото дай — уеду в Китай

— Вы не раз в интервью нашему изданию озвучивали ещё одну серьёзную проблему. Имеется в виду нелегальная золотодобыча, которую нередко ведут бизнесмены из КНР. Ситуация меняется? 

— Проблема как была, так никуда и не делась. А с учётом истощения запасов становится всё более острой. Я, конечно, понимаю, что КНР по-прежнему остаётся стратегическим партнёром России. Но не будем забывать — Китай преследует только свои интересы, что, собственно, и логично.

Так давайте и мы ставить во главу угла интересы своего государства. А пока получается так: под видом российского бизнеса или нелегально наши соседи ежегодно добывают в одной только Амурской области тонны золота, часть из которого уходит за рубеж. По крайней мере, есть у нас такие данные. 

Ещё момент — в своей работе наши предприятия руководствуются множеством нормативных актов, в первую очередь экологических. Мы соблюдаем все природоохранные требования, связанные с лесами, водоёмами, атмосферным воздухом и всем остальным. А нашим «партнёрам» на это, извините за выражение, плевать с высокой колокольни. Особенно нелегалам, которые просто уничтожают реки и леса. Я всю жизнь живу в Зейском районе Приамурья и вижу, как иностранцы моют золото непосредственно на прямотоках, как они производят рубки лесов там, где им заблагорассудится. К сожалению, надзорные органы, проверяющие нас по любому поводу, на такие факты часто внимания не обращают: то не хватает полномочий, то специалистов. Между тем многие китайцы уже смотрят на нас здесь как на чужаков. Видимо, считают наши земли своей территорией. Иного объяснения у меня нет. 

— Вы озвучивали эту проблему? 

— Я и некоторые мои коллеги, в частности руководитель АС «Александровская», один из самых известных старателей региона Анатолий Кулиашвили, делаем это регулярно и на разных уровнях власти. Но нас, как правило, не слышат либо не хотят слышать. Даже в некоторых местных СМИ «китайскую» тему предпочитают замалчивать. К сожалению, это так — факт остаётся фактом. Между тем Россия продолжает терять и свои природные ресурсы в виде золота, и свои природные богатства в виде рек и лесов. О потере огромных денег я вообще молчу — это слишком очевидный момент. 

Всё как обычно

— Многие ваши коллеги говорят о том, что из-за так называемых особо защитных участков леса (ОЗУ) они не могут работать, ведь тогда речь пойдёт о нарушении природоохранного законодательства. Хотя при проведении аукционов государство даже не уведомляет участников о каких-то обременениях, продавая, по сути, кота в мешке. Но и не работать недропользователи тоже не могут, поскольку в таком случае будут нарушены лицензионные условия. Вы сталкивались с этой ситуацией? 

— Пока нет, но проблемы уже проявляются. Недавно в Приамурье приезжали высокопоставленные федеральные чиновники, которые были возмущены тем, что у нас в регионе почти нет ОЗУ. И тогда эти самые ОЗУ быстро «нарисовали». Поэтому нетрудно догадаться — уже скоро и наши недропользователи, как золотодобытчики Забайкалья или Хабаровского края, будут «воевать с ветряными мельницами». И вот смотрите — нелегалы рубят лес где хотят, но у надзорщиков и силовиков до них нередко руки не доходят. Зато для своих горняков создаётся множество дополнительных обременений — в виде тех же ОЗУ и не только. 

— С 1 января 2025 года, насколько известно, должна начать работать геоинформационная система, которая позволит получать полную информацию о лесном фонде. Правда, она ещё не заработала. Когда заработает, может ли это разрешить «лесные» проблемы? 

— Вот когда заработает, тогда и поговорим. А пока мы не видим никакой открытой информации, и данные о лесах в связи с ОЗУ рискуют стать ещё более запутанными. 

— Какие ещё проблемы для вас являются ключевыми? 

— В первую очередь кадровая. Я не преувеличу, если скажу: она касается всех без исключения золотопромышленных компаний. Но буду говорить о нашем предприятии. Артель «Восток-1» была создана моим отцом Владимиром Васильевичем Ломакиным. Он был Человеком и Старателем с большой буквы и с самого начала заложил на предприятии старательские принципы, главный из которых заключается в словах «большие зарплаты и современные условия в рабочих посёлках за тяжёлый труд». Да, труд у нас, действительно, нелёгкий — не каждый выдержит работу по 12 часов ежедневно в течение восьми месяцев. Но зато и деньги мы платим более чем достойные. Я имею в виду и окладную составляющую, и трудодень, и КТУ, и премии, и надбавки за выслугу лет. Поэтому по окончании сезона человек может увезти на карте и миллион, и два миллиона, и три миллиона, и даже больше. Всё зависит даже не от его должности — у нас есть бульдозеристы, получающие больше руководителей, а от квалификации и добросовестности. Но и при таких зарплатах мы не можем найти необходимое число специалистов. Их просто нет на рынке труда. А те, что есть, — это, извините за выражение, отсталые люди. Не все, конечно, но многие. Отсталые и профессионально, и морально — они просто не умеют и не хотят работать. 

Вот это для нас — главная проблема. Ветераны уходят, а заменить их некем. 

— Вы готовы брать на работу новых сотрудников? 

— Для ответственных людей у нас всегда открыты двери. Даже если не хватает компетенций — не беда, поможем, поддержим и все условия создадим, начиная от достойной зарплаты и заканчивая обучением. Главное, чтобы была ответственность за своё дело и желание зарабатывать, развиваться. А остальное приложится. 

— Сколько человек работает в артели «Восток-1»? 

— В общей сложности порядка 130 специалистов. 

— А сколько золота добываете? 

— Ежегодно около 160 килограммов. И мы готовы наращивать эти объёмы — если только нам не будут мешать.

Беседовал АЛЕКСАНДР МАТВЕЕВ