«Когда производство работает только на зарплату — это ненормально»

Ситуация изменилась

— Александр Георгиевич, в ваш регион, что называется, заходят участники рынка из европейской части страны, сбивают цены на аукционах ниже нижнего предела и тем самым лишают работы местные предприятия. Это так?

— Начнем с того, что на Дальнем Востоке в принципе низкий промышленный потенциал. Это — если говорить о предприятиях. В свое время в одном только Нерюнгринском районе работало множество отраслевых структур. Что, собственно, не удивительно, ведь наш город и строился в качестве центра Южно-Якутского промышленного комплекса. Могу привести конкретный пример — только наше Нерюнгринское управление треста «Востоксибэлетромонтаж» участвовало в строительстве практически всех производственных и социальных объектов Нерюнгринского района. По сути, наш коллектив выполнял весь комплекс электромонтажных и наладочных работ на важнейших объектах территории.

— На каких, например?

— Среди наших объектов разрез «Нерюнгринский», завод «Стройдеталь» в Чульмане, РМЗ, хлебозавод, птицефабрика, КПДС, ДК имени 40-летия Победы, центр культуры и досуга, жилые дома, школы, детсады... Список можно продолжать долго. А ведь в нашей трудовой биографии были еще и объекты БАМа. Но в девяностые годы ситуация изменилась кардинально. По сути, сейчас можно по пальцам руки пересчитать, кто из производственников, скажем образно, первой волны работает в Нерюнгринском районе. Увы, большинство из них просто прекратило свое существование. «На плаву» остались единицы. К счастью, мы в этот короткий перечень входим. И лишь за одно это можно поставить памятник тем руководителям и специалистам НУ ВСЭМ, кто в постперестроечный период сделал всё возможное, а точнее невозможное, чтобы сохранить предприятие.  А вот теперь вернемся к вашему вопросу. Да, западные компании на аукционах составляют серьезную конкуренцию немногочисленным местным участникам рынка. И проблема тут не в каком-то злом умысле или чьих-то корыстных интересах, а в нашем законодательстве. Да и вообще в отношении федерального центра к Дальнему Востоку.

Правовой коллапс

— Если говорить о законах, то вы, очевидно, имеете в виду ФЗ-94?

— И его тоже. Ведь ненормально, когда ценовое падение на конкурсах превышает все разумные пределы. 

— Давайте говорить конкретно. На сколько снижали цены ваши конкуренты?

— На аукционах, где разыгрывались электромонтажные работы, демпинг, на моей памяти, доходил до 35–40 процентов. А если вести речь о монтаже, наладке и обслуживании систем пожарно-охранной сигнализации, то на этих торгах уровень ценового падения достигал половины от первоначальной стоимости.

— До каких пределов опускали ценник непосредственно вы?

— Максимум до 18 процентов, хотя и это уже ненормальная ситуация. Но у нас выбора нет. Мы не можем оставить коллектив без работы, поэтому вынуждены идти на такие условия. Тут, кстати, две проблемы вырисовываются. Проблема первая — на аукционе играем мы и предприятие из европейской части страны. Внешне у нас условия одинаковые. Однако при этом наш конкурент имеет дополнительную возможность для демпинга, поскольку он не выплачивает своим работникам те же северные надбавки, а мы это обязаны делать по закону. Вот на эту разницу он и может «шагнуть вниз» на любых торгах. И лично у меня возникает резонный вопрос к представителям нашей федеральной власти — а почему бы ей не взять на себя выплату северных надбавок? Государство заинтересовано в развитии Дальнего Востока? Думаю, однозначно. Но если здесь не останется населения, а при такой динамике скоро так и будет, то говорить о какой-то возможности системного освоения территории не придется. Люди — вот что самое важное в любой промышленной, экономической и социальной составляющей. Если же выплата коэффициентов станет частью государственной политики, то от этого выиграет всё население нашего региона. Пока же местные производственные компании вынуждены работать только на зарплату, а это ненормально. Причем зарплаты у нас весьма скромные. И это еще мягко сказано. Даже высококвалифицированные специалисты, как правило, получают по 25–30 тысяч рублей. Чуть больше удается платить лишь тогда, когда люди работают в командировках в той же Иркутской области или других регионах. Сами понимаете, для Севера это копейки. Но при сегодняшней ситуации платить более достойную зарплату мы не можем. При всем желании.

   Проблема вторая — конкуренция внутри района.

Александр СОКОЛОВ:
На аукционе играем мы и предприятие из европейской части страны. Внешне у нас условия одинаковые. Однако при этом наш конкурент имеет дополнительную возможность для демпинга, поскольку он не выплачивает своим работникам те же северные надбавки, а мы это обязаны делать по закону. Вот на эту разницу он и может «шагнуть вниз» на любых торгах. И лично у меня возникает резонный вопрос к представителям нашей федеральной власти — а почему бы ей не взять на себя выплату северных надбавок? Государство заинтересовано в развитии Дальнего Востока? Думаю, однозначно. Но если здесь не останется населения, а при такой динамике скоро так и будет, то говорить о какой-то возможности системного освоения территории не придется.

   Я ничего не имею против малого и среднего бизнеса. Но получается, что на конкурсах по монтажу той же пожарно-охранной сигнализации мы оказываемся в худших условиях, нежели частники. У нас серьезное предприятие. Все наши работы ведутся по четким нормативным стандартам. Мы используем достаточно современное оборудование, в том числе и возможности своей специализированной лаборатории. Мы входим в СРО, что сопровождается большими расходами. В конце концов, мы платим налоги и все социальные отчисления, объем которых достаточно велик. И это всё — реальные затраты. А у наших конкурентов, зачастую, нет ничего, кроме печати и отвертки. Штаты у них также мизерные, максимум три-четыре человека, налогообложение опять-таки минимальное. Они и за три копейки согласятся работать.

   Но мы такой конкуренции выдержать не в состоянии. Я уж не говорю о том, что сейчас требования для ведения электромонтажных и иных отраслевых работ постоянно упрощаются. А потом мы удивляемся, что на каких-то объектах происходят ЧП, гибнут люди. Вот он — результат дилетантского отношения к технической политике. 

Крупные объекты

— У заказчиков, и генподрядчиков безупречная репутация, а также технический, технологический и кадровый потенциал вашей компании сомнений не вызывает. Какие у вас планы на будущее?

— Прежде всего хочу сказать об уже достигнутых результатах. Да, тут нам есть чем гордиться, поскольку наш коллектив принимал участие в реализации мощных промышленных проектов федерального уровня. Например, мы вели электромонтажные работы на объектах ВСТО. Я имею в виду, в первую очередь, подводные переходы через Лену (район Олёкминска), через Ангару (район Братска) и через Усть-Илимское водохранилище (район Железногорска-Илимского). Там наш потенциал был востребован на электромонтажных работах, связанных со средствами очистки и диагностики.

— Да, работа на столь сложных объектах ВСТО — это серьезно.

— А подрядчики АК «Транснефть» — не единственные наши серьезные деловые партнеры. Например, мы взаимодействуем со столь серьезным участником рынка, как ЯТЭК. А в будущем надеемся принять участие в электромонтажных работах на строительстве мощного логистического комплекса на станции Нижний Бестях. Также планируем заняться установкой пожарно-охранной сигнализации на НПС-14 в районе Олёкминска. Но всё это — вопросы будущего. И мы надеемся, что они будут решены положительно. Наши отраслевые возможности позволяют нам выполнять задачи любого уровня сложности.

Беседовал Александр МАТВЕЕВ