«Молодых инженеров почти не осталось, и это катастрофа»

Хорошая динамика

— Сергей Иннокентьевич, вашему району, можно сказать, повезло. У вас работают такие крупные игроки рынка, как ОАО «Газпром», АК «Транснефть» и ОАО «Сургутнефтегаз». А много ли местных жителей трудятся в этих компаниях?

— Да, довольно много. По крайней мере, в том же ОАО «Сургутнефтегаз» работает порядка 2 тысяч 100 жителей нашей республики, из них более 600 жителей Ленского района. В этой же связи стоит отметить и «дочку» АК «Транснефть» — ООО «Востокнефтепровод», которая также довольно активно трудоустраивает местное население. В итоге можно сказать, что около двух с половиной тысяч наших земляков вовлечено в реализацию нефтегазовых проектов.

— А «Газпром»?

— А «Газпром», в рамках освоения Чаяндинского нефтегазоконденсатного месторождения, пока ведет геологоразведочные работы. Вот когда начнется активная стадия освоения проекта, тогда речь пойдет и о привлечении местных специалистов. Тут ведь мы говорим не только о работе на участках добычи, но и о строительстве газотранспортной системы «Якутия—Хабаровск—Владивосток», которая теперь получила название «Сила Сибири». И мы ведем переговоры с топ-менеджерами госмонополии о вовлечении в этот процесс не просто местных жителей, а именно местных производственных структур. Я уже как-то рассказывал вашей газете об этом. Повторю коротко и на этот раз — в нашем районе давно работают компании, обладающие серьезным опытом строительства (и инфраструктурного в том числе) в непростых северных условиях. Например, когда прокладывался трубопровод ВСТО, то наши организации брали на себя строительство вдольтрассовых проездов и вахтовых городков, а также прорубку просек. И могу сказать, что свои задачи они выполняли в полном объеме. Качественно и в строго установленные сроки. Поэтому мы надеемся, что и «Сила Сибири» станет появляться на свет при нашем непосредственном участии. По крайней мере, те управленцы «Газпрома», с которыми мы ведем переговоры, с пониманием относятся к этому вопросу. 

Всё прозрачно

— Это хорошо, что с пониманием. А то ведь на Дальнем Востоке мы нередко наблюдаем случаи, при которых крупные компании из европейской части страны привозят на объекты своих субподрядчиков. А местным организациям достаются, в лучшем случае, сопутствующие работы. Типа доставки на участки питьевой воды и всякой бытовой мелочи.

— Ну, воду и, как вы ее называете, бытовую мелочь тоже должен кто-то поставлять. Причем чем большие объемы поставок будут замкнуты на местные структуры, тем лучше для всех. И для нас в первую очередь. К тому же наша задача — максимально расширять ассортимент поставок и включать в него, скажем, продукты, товары народного потребления и так далее. Экономика — она ведь дама впечатлительная. И реагирует на каждое действие. Как только появляются серьезные заказчики, тут же всё вокруг оживляется. Транспортные перевозки, сельское хозяйство, сфера услуг... Перечислять можно долго. Но, в принципе, вы правы в другом. Нужно обязательно входить именно в технический процесс. Понимаете? В технический! Тут требуется «застолбить» за собой определенные виды работ, которые сможем выполнять только мы.

— А это возможно?

— Почему нет? Всё возможно. Но для этого заказчик или, скорее, генеральный подрядчик должен знать все отраслевые преимущества местных компаний. Тут уже основным конкурентным плюсом становится не столько опыт работы в северных условиях, сколько репутация. Генподрядчик вправе задать резонные вопросы потенциальным субподрядчикам; а где именно вы работали? Какую технику применяли? Какие технологии использовали? Каким отраслевым стандартам вы следуете? Кто может подтвердить вашу компетентность? Это я, конечно, слегка утрирую, поскольку информация на рынке о любом из его участников всегда открыта и прозрачна. И все друг о друге знают буквально всё. Но главное в другом — ни один из крупных игроков никогда не станет выбирать деловых партнеров только по географическому признаку. Проще привести субподрядчиков с запада, чем связываться с кем попало здесь. Благо репутация у наших отраслевых организаций хорошая. Они могут качественно выполнять производственные задачи любого уровня сложности.

Где их брать?

— Сейчас многие производственники говорят об отсутствии на рынке квалифицированных рабочих. Это — повсеместная картина. Директор какой-нибудь дорожной компании готов полжизни отдать за опытного бульдозериста или грейдериста. В Ленском районе такая проблема ощущается?

— Ощущается, конечно. Но у нас тут возникла довольно своеобразная ситуация. Как раз квалифицированных рабочих в нашем производственном училище готовят. Плюс ко всему сами промышленники внедряют собственные образовательные программы. А вот с инженерно-техническими кадрами дело обстоит почти катастрофично.

— Даже так?

— Да, даже так. Ведь сварщика или лесоруба можно подготовить непосредственно на производстве. Было бы желание. А вот ИТРы — это совсем другой расклад. Тут, в любом случае, нужно университетское образование. Но получается так, что выпускники наших школ не спешат поступать в технические вузы. А те, кто поступает, обратно в Ленск возвращаются крайне редко. И вот вам картина из жизни: с одной стороны, мы говорим, что крупные промышленные группы обязаны трудоустраивать наших людей, с другой — представители того же «Сургутнефтегаза» отвечают примерно следующее: давайте, трудоустроим. Нам молодые инженеры как воздух нужны. Без опыта работы? Всё равно возьмем и сами для себя подготовим. Есть у нас соответствующие программы. Есть и перспективы для карьерного роста. Да и зарплата для ИТР у нас вполне конкурентоспособная. По крайней мере, на местном уровне о такой и мечтать не приходится. Вперед, двери у нас открыты. Но ответить на это нам нечего. Нет у нас молодых инженеров, которые хотели бы работать на производстве.

Не идут

— А почему? Это связано с так называемым «образовательным провалом» девяностых?

— Да что мы всё на девяностые годы киваем? Тогда была совсем другая история. В одночасье перестала существовать целая страна под названием СССР. А вместе с ней рухнула и все производственная, а также образовательная система. И, что самое важное, идеология рухнула, которая все-таки была направлена на воспитание человека-труженика. Хотя, справедливости ради, нужно отметить, что уже при позднем социализме молодежь, под влиянием тех же фильмов «Девчата» или «Весна на Заречной улице» не бежала стройными рядами на стройки. Давайте сами себе врать не будем — не было этого. И анекдоты о низких зарплатах инженеров уже тогда ходили. И конкурсы институты советской торговли были куда выше, чем в политехнические вузы. Но всё равно любой старшеклассник, имевший тягу к технике или вообще к точным наукам, прекрасно знал — ему чуть ли не прямая дорога на профильные факультеты институтов. А далее — прямой путь: инженер, мастер, начальник цеха, начальник участка и так далее. То есть всё было понятно и прозрачно. Но потом всё изменилось. Производства не стало — не стало и желающих идти «в никуда». И теперь мы пожинаем эти плоды. Вроде бы и работа на тех же инфраструктурных стройках есть, и в тот же нефтегазовый сектор ИТР требуются — а нет их, этих инженерно-технических работников.

— Но ведь их готовят? В том же СВФУ, например?

— Готовят, конечно. Просто пока потребности рынка на местах это не насыщает. Говорю вам на примере своего района. Дефицит ИТР у нас очень большой.

Конкретное предложение

— А есть возможность изменить ситуацию?

— На мой взгляд, да, есть. Причем тут необходимо сочетание двух факторов — общегосударственного и местного. Но начну я, пожалуй, со второго, это мне ближе.

   Вот смотрите, у нас в районе есть молодые ребята, которые может и хотели бы поступить в технические вузы, но у них просто нет на это денег. Платное-то образование еще никто не отменял. Родители таких мальчишек и девчонок также не в состоянии оплатить своим детям учебу в том же СВФУ и других университетах. Мне могут возразить, что там и бюджетные места имеются. Имеются, конечно. Просто далеко не все готовы рисковать и поступать «на бюджет». Потому что боятся, что не потянут. А потом будет стыдно домой возвращаться.

И вот что я предлагаю. Сейчас идет финансовое наполнение государственной программы развития Дальнего Востока? Насколько известно, идет. Так давайте включим в нее финансирование обучения за государственный счет для тех ребят, кто хочет получать нужные для нашего региона специальности. Пусть учатся за государственный счет, ведь они потом пользу принесут именно нашему государству, нашей территории.

   Причем в этом процессе огромную роль могут сыграть как раз администрации районов. Мы ближе остальных органов исполнительной власти находимся к нашему населению. По большому счету, мы знаем, чем дышит каждая наша семья, каждый наш человек. И, наверняка, сможем не просто определить, кто из выпускников наших школ станет со временем хорошим инженером, но способствовать этому процессу. К примеру, наш отдел образования в состоянии проводить, скажем так, регулярные технические олимпиады, конкурсы и викторины для учащихся 9–11-х классов. На них и будут проявляться современные «кулибины».

Также мы будем постоянно приглашать в школы представителей промышленных компаний, причем не топ-менеджеров, а тех же мастеров, бригадиров, начальников участков, главных инженеров, чтобы они в популярной форме рассказывали о преимуществах своих профессий, начиная от специфики и заканчивая уровнем зарплат и карьерными перспективами. Мы, собственно, и сейчас это делаем, но точечно. А нужна система. Чтобы мы четко знали — у нас есть, например, квота на 30 мест в технических вузах. И мы в лепешку разобьемся, но не просто найдем, а еще и максимально полноценно подготовим будущих студентов. И профессионально, и психологически настроим их на получение инженерной профессии. И если каждый город, каждый район Дальнего Востока примет участие в этом процессе, то лет через десять проблема с ИТР в регионе будет решена полностью.

— А где сейчас учатся те ваши ребята, кто не смог найти деньги на поступление в вуз?

— В нашем производственном училище № 20, в первую очередь. Или в учебных центрах «Сургутнефтегаза» и «Транснефти».

— А в училище каких специалистов готовят?

— В первую очередь электромонтеров по ремонту и обслуживанию электрооборудования, электро-газосварщиков, мастеров по ремонту и обслуживанию машинно-тракторного парка, автомехаников, слесарей по ремонту и эксплуатации газового оборудования... И это еще не полный перечень.

Сергей ВЫСОКИХ:
— Сейчас идет финансовое наполнение государственной программы развития Дальнего Востока? Так давайте включим в нее финансирование обучения за государственный счет тех ребят из небогатых семей, кто хочет получить нужные для нашего региона специальности. Пусть учатся за государственный счет, ведь они потом пользу принесут именно нашему государству, нашей территории.
И огромную роль в этом процессе могут сыграть как раз администрации районов. Мы лучше остальных органов исполнительной власти знаем, чем дышит каждая наша семья, каждый наш человек. И, наверняка, сможем не просто определить, кто из выпускников наших школ станет со временем хорошим инженером, но и способствовать этому процессу.
К примеру, наш отдел образования в состоянии проводить регулярные технические олимпиады, конкурсы и викторины для учащихся 9–11-х классов. На них и будут проявляться современные «кулибины».
Также мы будем постоянно приглашать в школы представителей промышленных компаний. В первую очередь, мастеров, бригадиров, начальников участков и главных инженеров, чтобы они в популярной форме рассказывали о преимуществах своих профессий. Начиная от специфики и заканчивая уровнем зарплат и карьерными перспективами. Мы и сейчас это делаем, но точечно. А нужна система, чтобы мы четко знали — у нас есть, например, квота на 30 мест в технических вузах. И мы в лепешку разобьемся, но не просто найдем, а еще и максимально полноценно подготовим будущих студентов. И профессионально, и психологически, и социально настроим их на получение инженерной профессии. И если каждый город, каждый район Дальнего Востока пример участие в этом процессе, то лет через десять проблема с ИТР в нашем регионе будет решена полностью.

— То есть образовательный процесс в ПУ-20 встроен в реалии промышленной жизни Ленского района?

— По крайней мере, мы стараемся это делать. Более того, ребята из нашего училища проходят практику в промышленных компаниях территории, и многие из них впоследствии туда же и устраиваются на работу. Всё это замечательно. Мы только приветствуем, когда формируется настоящая рабочая элита. И способствуем этому процессу.

Но ведь ненормально, когда талантливый мальчишка, технарь, что называется, от Бога идет в училище только потому, что не может заплатить за обучение в вузе? Поэтому ситуацию нужно выравнивать. Свое предложение я озвучил. И, думаю, меня поддержит большинство моих коллег — глав дальневосточных районов.

Государственный подход

— Вы сказали, что ситуацию нужно выравнивать на двух уровнях — муниципальном и государственном. С местными схемами всё понятно. А как должна работать государственная модель подготовки ИТР?

— Прежде всего я имел в виду воспитательный формат. Тут вообще возникает вопрос национальной политики. Пока мы на государственном уровне не начнем формировать ЛИЧНОСТЬ, в прямом смысле этого слова, ничего у нас не получится. Именно эта задача должна стать для всех нас ключевой.

— Ну, это уже философия.

— А иначе ничего не получится. Тем более что рычаги для этого у государства есть. Ведь сейчас наша молодежь чрезвычайно мобильна. Она полностью погружена в общее информационное пространство. В те же гаджеты, в Интернет, по большому счету. И это хорошо. Важно через эти ресурсы, умно и тонко подталкивать ребят к принятию решений. По принципу: хорошая профессия — это твоя основа. Это основа твоей будущей семьи, твоего социума. Я бы сказал, нужно сделать выбор профессии (а через это и патриотизм в самом широком смысле слова) модным трендом. Уверен, молодежь это поймет.

   Но помимо воспитания государственный подход подразумевает еще и системное планирование. По сути, именно федеральная власть должна четко сказать — какие проекты и где конкретно будут у нас реализовываться в течение, по крайней мере, 10–20 лет. Тогда станет известно, каких специалистов нужно готовить нашим вузам. Причем не на сегодняшний день, а на перспективу.

— Это возможно?

— При современных законах вряд ли. Есть намерения, а вот четко оформленных и просчитанных планов мы не видим. Да и откуда им взяться, если при том же ФЗ-94 предприятия живут от одного аукциона до другого. И даже руководители этих компаний не знают, какие специалисты (в том числе ИТР) им понадобятся через месяц. А уж через год или пять лет — тем более. В итоге о каком-то системном планировании говорить пока не приходится. Поэтому нужно менять законы. Это — одна из самых серьезных задач нашего времени.

— Но у вас-то в районе промышленность развивается серьезными темпами?

— Серьезными, это верно. Как я уже и говорил, ОАО «Газпром» активно готовится к освоению Чаяндинского газоконденсатного месторождения и строительству ГТС «Сила Сибири». ОАО «Сургутнефтегаз» постоянно наращивает объемы добычи. АК «Транснефть» ведет планомерную работу на объектах ВСТО. Да и экономика района встраивается в этот формат.

   Как вы, наверное, знаете, мы продолжаем отраслевую деятельность по газификации Ленска. Перевели на газ все местные котельные, строим низкие сети давления. Более того, когда к нам придет газ с Чаянды, то аналогичную работу будем вести и в других населенных пунктах района. Всё это так. Но без формирования нового поколения технической интеллигенции именно здесь, в Восточной России дальнейшее развитие невозможно. Это — не менее важная задача, чем промышленный рост. Поскольку речь идет о нашем будущем. 

Беседовал Александр МАТВЕЕВ