Монополизм в геологии или НЕДРА в ЗАКОНЕ

— Для того чтобы государство контролировало геологическую отрасль, совсем не обязательно создавать монополиста и отдавать ему все отраслевые объёмы. К сожалению, правительство пошло именно по самому простому, но далеко не самому эффективному пути передачи всех госзаказов государственному же холдингу «Росгеология». По принципу — мы сосредоточим всё в одних руках, и это позволит нам масштабно восполнить минерально-сырьевую базу.

Я сомневаюсь, что такой, типично чиновничий, подход приведёт к существенному увеличению ресурсного потенциала страны без крупных потерь. Мы уже наблюдали и наблюдаем множество примеров, когда чиновники пытались административными методами управлять рыночными процессами. И вряд ли у них получится эффективно управлять столь сложной и многогранной отраслью, как геология. Этот подход можно принять только в части создания в будущем министерства геологии как федеральной структуры, руководящей этой отраслью.

Теперь — о предложении ввести «Росгеологию» в качестве соучредителя в частные компании. Мотивация здесь понятна — государство получает доступ к активам всех игроков рынка, а частные компании, в свою очередь, приобретают доступ к государственным заказам. Но я не думаю, что сами руководители негосударственных предприятий на это пойдут. С какой стати они должны отдавать кому-то свои активы? Вынудить их на это, конечно, можно, здесь вариантов много. Но даже в этом случае частникам достанутся лишь крохи в виде не самых больших и значимых субподрядов.

И как всё-таки реформировать геологическую отрасль? На мой взгляд, необходимо либерализовать сам отраслевой рынок, выстроив эффективный механизм взаимодействия со всеми игроками этого рынка. Я нередко бываю в командировках как раз в «ресурсных» странах и вижу, как там работают геологические модели. В частности, в Канаде и Австралии сильно развит юниорный бизнес. Но при этом государство чётко структурирует и отслеживает геологический рынок. Оно обладает самой полной информацией о существующих и потенциальных ресурсах и может определять приоритеты на многие годы вперёд.

Не так давно мы были в Западной Австралии, и нас привезли в депозитарий геологической службы штата Западная Австралия, где хранится керн наиболее значимых и результативных скважин, пройденных по поисковым и разведочным проектам за последнее столетие. Представляете? Представители науки и фирм могут приезжать и знакомиться с реальными породами и рудами и изучать их. Мы об этом можем только мечтать. И никто ведь за границей не пытается подмять под себя геологические компании. Им предлагают все возможности для нормальной работы. Но требуют лишь одного — чётко играть по раз и навсегда установленным государством правилам. Провели работы, сдали материалы в государственную геологическую службу, предоставили керн для отбора в хранилище, только после этого работы считаются выполненными. Главное правило — передавать ВСЮ СОБРАННУЮ геологическую ИНФОРМАЦИЮ, я это специально подчёркиваю, уполномоченным государственным органам. А ведь информация в нашем деле — самое главное. Это и даёт прекрасные результаты, которые выгодны всем. И государству, и бизнесу, и обществу.

У нас, к сожалению, всё происходит по-другому. Пока мы наблюдаем продолжение уничтожения частного геологического бизнеса в сфере геологии твёрдых полезных ископаемых. Теперь у негосударственных компаний вообще не осталось доступа к государственным заказам. Даже наш институт выполняет сейчас только один небольшой проект, связанный с созданием геологической карты. Ничего другого практически нет и, думаю, не предвидится. Хотя мы обладаем опытом работы на самых разных геологических объектах региона, наши специалисты принимали участие в реализации многих серьёзных проектов территории. Но сейчас о таких работах даже мечтать не приходится. Особенно с учётом монополизации рынка.

Впрочем, для нас геология — только один из нескольких основных направлений деятельности, поскольку мы комплексный НИИ. Тем же, кто работает исключительно в этой отрасли, а соответственно, напрямую зависит от объёма государственных заказов, я могу только посочувствовать.

— Ради доступа к госзаказам мы готовы отдать государству в лице холдинга «Росгеология» часть своего бизнеса. А что нам ещё остаётся делать? Правила игры определены, и все лакомые куски на рынке получают те, кто вошёл в холдинг. Остальным придётся довольствоваться, в лучшем случае, субподрядами. Вот только и субподрядов на государственных объектах никто на Чукотке пока не предлагает. По крайней мере, нашему предприятию. Поэтому мы уже давно обходимся лишь частными заказами. А это, как не трудно догадаться, крайне незначительные объёмы. И это печальный факт. Нам уже давно пришлось сократиться до минимума, и сегодня у нас работает лишь 10 сотрудников. Хотя наша компания была образована на основе довольно крупной государственной организации. Но без сокращения мы бы вообще не выжили.

 Впрочем, у нас осталась собственная база, осталось профильное оборудование, включая буровые станки и вездеходную технику. Мы можем выполнять серьёзные производственные задачи. Более того, мы обладаем большим опытом в работе на Крайнем Севере. Но сегодняшняя ситуация для нас и других частных компаний является, без преувеличения, критичной. И как она будет развиваться в дальнейшем, трудно даже представить.

— Это был бы неплохой вариант для частных геологических компаний. По крайней мере, в сегодняшней ситуации, когда иного выхода у них не остаётся. Что делать, если в отрасли появился, по сути, монополист, подмявший под себя все государственные заказы? Это — данность, и с этим приходится считаться. Иного выхода нет. Лучше пожертвовать малым — пакетом акций и сохранить доступ к заказам, чем сохранить собственность в полном объёме и потом её потерять. Ведь без отраслевых объёмов небольшим геологическим компаниям будет тяжело работать.

А заказы негосударственных организаций ситуацию не спасут. Геологический рынок может эффективно развиваться только на основе доступа к государственным объектам. Такова уж специфика нашей отрасли. Видимо, авторы идеи монополизации рынка планируют вернуться к советскому отраслевому формату, когда в стране работало МИНГЕО СССР и отраслевые геологические управления, типа «СВПГО» и «СВЗР» в Магаданской области.

Не хочу сейчас обсуждать реалистичность такого подхода — слишком дискуссионный и непростой вопрос, как можно в рыночных условиях применить советский опыт в чистом виде. Это вообще тема отдельного разговора. Но факт остаётся фактом — в стране создана единая монопольная структура, которая поджимает под себя весь рынок. А остальным участникам рынка придётся встраиваться во вновь созданную модель. Иного не дано. Так что на сегодняшний день предложенная модель, в принципе, может устроить и государство, и частный бизнес. Хотя, конечно же, монополизм — это не лучший выход из ситуации. Решать какие-то локальные задачи можно, а вот в долгосрочной перспективе я сомневаюсь.

Для эффективного развития геологической отрасли необходимо изучить весь передовой мировой опыт и применить его с учётом российской специфики. К примеру, в течение многих лет обсуждается вопрос: можно ли использовать в нашей стране юниорные модели? А почему бы и нет? Да, этот проект нуждается в серьёзной проработке. Да, его нужно обсуждать в профессиональном сообществе. Да, тут потребуется изменение законодательства. Но уже необходимо сдвигать дело с мёртвой точки.

Что же касается именно нашей компании, то мы, в любом случае, работаем на подрядах у крупных отраслевых предприятий. Многим не хочется содержать собственные геофизические подразделения: заботы много, а прибыль небольшая (имеется в виду рудная и инженерная геофизика), поэтому приглашают нас. У нас имеется и штат квалифицированных специалистов, и профильное оборудование, и опыт работы в условиях российского Северо-Востока. Например, в настоящее время мы работаем не только в Магаданской области, но и в Якутии, на Чукотке, на Камчатке. Сегодня наши сотрудники задействованы на известных на Дальнем Востоке объектах, таких как месторождения Наталка, Павлик, Каральвеем, Агинское. А в течение прошлых лет мы работали на большинстве известных в регионе месторождениях, рудопроявлениях и их флангах.

Конечно, на работе с частными добывающими компаниями можно достаточно хорошо зарабатывать на разведочно-эксплуатационных, инженерных и тому подобных работах, но планировать существование предприятия в долгосрочной перспективе достаточно проблематично, это в полной мере показали два последних года. Без заказов на структурные и поисковые работы, которые распределяет государство, создавать стабильное мощное предприятие тяжело.

Поэтому если рынок будет монополизироваться с такой же динамикой, то проблемы возникнут и у нас. Тут всё просто — чем меньше будет потенциальных заказчиков, тем меньше станет работы у нашего предприятия. Всё логично и взаимосвязано. Так что к монополизации отрасли мы относимся с известной степенью настороженности.