«Наш регион — Дальний Восток»,  № 01 (121), январь 2017
Главная тема

Главная тема 

«Камчатке нужно использовать свой уголь»

Коммунальная энергетика отдалённых территорий России остаётся одним из самых проблемных экономических факторов. Особенно на Севере, где практически всё топливо завозное. Да ещё и не всегда нормального качества. Между тем пример Камчатского края реально демонстрирует — здесь есть все возможности для эффективного использования собственных ресурсов. Вот только этим никто не пользуется. Почему? Это и стало предметом нашего разговора с руководителем единственного в регионе угледобывающего предприятия — ООО «Палана-Уголь» Сергеем СПИВАКОМ.

Почему так получается?

— Сергей Витальевич, на днях мы встречались с президентом некоммерческого партнёрства «Горнопромышленная ассоциация Камчатки» Александром Алексеевичем ОРЛОВЫМ, который рассказал любопытную историю. По его словам, некоторые, с позволения сказать, «специалисты» в своё время высказали мнение — мол, местные, камчатские угли плохо горят, поэтому целесообразнее покупать топливо в Кузбассе и на Сахалине. Так, собственно, сейчас и происходит — практически весь уголь, используемый в крае, завозной. За исключением ресурсов, добываемых на вашем предприятии. Между тем тот же Орлов утверждает: проходили проверки, которые реально доказали — именно местные угли хорошо горят, это качественное сырьё. Так где правда?

— Александр Алексеевич Орлов абсолютно прав. Но мне хотелось бы начать всё-таки с другого. В советские годы действовала чёткая установка — необходимо всеми силами стремиться уйти от обременений северного завоза. Логика властей здесь была понятной — перевести регионы на собственное топливо и тем самым сократить нагрузку на союзный бюджет.

Плюс к этому от территорий требовалось максимально наращивать местный отраслевой потенциал. Ведь это и рабочие места для жителей, и налоговые отчисления, и поддержка социальной сферы. Поэтому фактически везде, где это было возможно, велась разведка угольных месторождений в непосредственной близости от населённых пунктов. В том числе это происходило и в Корякии, где было открыто несколько крупных месторождений. С весьма приличными запасами. С весьма приличными, я это подчёркиваю. Это выявили специалисты Камчатских геологоразведочных экспедиций.

Да и другие геологические организации тут работали. И они выдали совершенно реальную картину. Например, только ресурсов Паланского месторождения (на котором мы сейчас и работаем) хватит на то, чтобы отапливать район в течение ста лет. Та же история и с другими природными запасниками.

Скажу больше, в течение двух десятилетий предприятие «Корякуголь» исправно снабжало топливом котельные Пенжинского района Корякского автономного округа. Сюда ни одной тонны сырья извне не завозилось, всё было местным. И всё было нормально. Никаких претензий к качеству угля ни у кого и никогда не было.

Но затем наступили времена конкурсов. И всё было отдано на откуп конкурсным комиссиям, которые и стали делать выбор в пользу крупных игроков рынка из других регионов России. В итоге почти все местные угольные предприятия прекратили своё существование. Осталась только наша организация. Да и то мы работаем, что называется, в усечённом режиме.

— В каком смысле?

— До недавнего времени мы поставляли 20 тысяч тонн бурого угля в Палану, 10 тысяч тонн в Манилы и 5 тысяч тонн в Хайрюзово. Вот такие были у нас объёмы. Не великие, конечно, но хоть что-то. Теперь же мы поставляем уголь только в Палану. Те же 20 тысяч тонн в год. И я не исключаю, что со временем нас могут вытеснить даже с этого рынка.

— Известно, что раньше вы работали ещё и на Хайрюзовском угольном разрезе. А что произошло потом?

— Я же сказал, что мы поставляли уголь в село Хайрюзово. И надеялись на продолжение работы. Тем более нам был обещан этот заказ. Но заказа не последовало, поэтому все работы на разрезе пришлось свернуть.

— То есть, по сути, вы закрыли этот разрез?

— Да, так оно и есть. Оттуда была вывезена вся техника, всё оборудование. Ну и люди, конечно же. А как работать, если нет заказов?

Дело в дотациях

— Сергей Витальевич, мне непонятно вот что. Завозить уголь однозначно дороже, чем использовать местные ресурсы. Так почему конкурсные комиссии идут на это?

— Это многогранная проблема. Но давайте с финансовых потерь. Кто теряет деньги? Энергетики? Ни в коем разе, потому что разница между Гкал и тарифом компенсируется из госбюджета. Поставщики? Опять-таки нет, они свою прибыль, в любом случае, получают. Теряет средства бюджет. Но это, видимо, никого не волнует.

— А почему не участвовали в конкурсах те местные предприятия, которые теперь перестали существовать? И почему ваша компания не участвует в этих торгах?

— А всё дело в самой конкурентной среде. Ведь кто является теперь основными поставщиками угля в нашем регионе? В первую очередь кузбасские и сахалинские промышленные группы. Это, без преувеличения, гиганты, обладающие серьёзными финансовыми ресурсами. А что такое любой конкурс? Это, в числе прочего, финансовое обеспечение заявки. И представьте, общая стоимость торгов составляет 120 миллионов рублей. Обеспечение, соответственно, 30 процентов, то есть 36 миллионов. Откуда местные предприятия могли взять такие деньги? Да и для нашей организации это нереально. А для наших конкурентов 36 миллионов — не цена вопроса. Вот и получается, что итоги торгов определяются ещё до начала торгов.

— Получается, что ФЗ-44 и здесь играет зловещую роль?

— Мне кажется, всё зависит от государственной воли. Ведь условия тех же торгов формируются конкурсными комиссиями. И если бы была поставлена задача поддержать местных производителей — она была бы выполнена.

Вопрос не в качестве

— Практически весь уголь, который используется в коммунальной энергетике Камчатки, завозится сюда из других регионов — из Кузбасса и с Сахалина. Между тем местные сырьевые ресурсы не востребованы, хотя они есть. И уголь у нас хороший, с нормальной калорийностью.
Однако государство с завидным упорством поддерживает крупных игроков рынка. Хотя самому государству это обходится дорого, ведь разницу между себестоимостью Гкал и тарифом компенсируется из госбюджета. Но при этом поддержку получают именно крупные компании из Кузбасса и с Сахалина.
А камчатские угольные предприятия уже давно, что называется, погибли. Осталось только наше. Да и у нас дела обстоят, мягко говоря, неважно. Между тем мы готовы обеспечить своей продукцией значительную часть нашей территории.
Генеральный директор
ООО «Палана-Уголь» Сергей СПИВАК

— Вернёмся к качеству угля. Почему вдруг несколько лет назад выяснилось, что ваш уголь, якобы, плохо горит?

— Это, как говорится, разговоры в пользу бедных. Проводились экспертизы, реально доказавшие приемлемую калорийность нашего угля (3 600–3 700 ккал/кг). Впрочем, теперь все эти разговоры остались в прошлом. Это когда только шла борьба за местные рынки, были рассуждения о том, что наш уголь якобы плохо горит. А теперь об этом вообще никто не говорит. Как и о котельных, «заточенных» под те или иные угли. Всё это осталось в прошлом. Сейчас рынок поделён. И кузбасским, да и сахалинским поставщикам нет смысла доказывать свои преимущества. Они своё дело сделали.

— Получается, что ваш уголь не хуже, чем у ваших конкурентов?

— Он однозначно лучше. Тем более что привозное топливо, на мой взгляд, вообще не отличается высоким качеством.

— А если говорить о цене?

— Наша отпускная цена приблизительно в два раза ниже, чем у конкурентов. Особенно с учётом низких расходов на доставку.

— И всё-таки, какие это цифры?

— Отпускная стоимость угля с нашего карьера составляет 4 тысячи рублей за тонну. И 2 тысячи рублей за доставку. Нетрудно подсчитать, что в итоге топливо у нас стоит 6 тысяч рублей. А завозной уголь — 10 тысяч за тонну. Вот и вся картина.

— Вы пытались обозначить проблему на уровне региональной власти?

— Мы это делаем постоянно. В том числе и с помощью НП «Горнопромышленная ассоциация Камчатки». Об этой проблеме знают все региональные чиновники. Не случайно этот вопрос не раз поднимался на различных совещаниях и круглых столах. Но воз и ныне там.

Возможно, если через вашу газету с проблемой будут ознакомлены федеральные чиновники, что-то изменится в лучшую сторону. Ведь для изменения ситуации требуется государственная воля. Как это и было раньше. И я подчеркну ещё раз, если коммунальная энергетика Камчатки станет использовать местные угли, выиграют от этого все. И местные производственные предприятия, и местный социальный сектор, и местные жители. И государственный бюджет, разумеется.

Беседовал Александр МАТВЕЕВ

Комментарии для сайта Cackle

Темы последних номеров 

 
Правовое поле

Актуальные вопросы судебной практики по спорам из государственных контрактов

Существенные условия контракта, в том числе срок исполнения, могут быть изменены только по соглашению сторон ввиду невозможности исполнения контракта по независящим от сторон контакта обстоятельствам. Подрядчик обращался к заказчику с просьбами согласовать изменение условий контракта и заключить дополнительное соглашение о переносе срока выполнения работ ввиду непредставления в том числе рабочей… читать полностью >

 
Новости партнеров