Коренные малочисленные народы ДВ: сквозь призму истории

От покровительства — к ассимиляции

В XVII — начале XVIII века, руководствуясь прежде всего интересами казны, собиравшей с туземцев натуральный налог пушниной (ясак), правительство не вмешивалось во внутреннюю жизнь и систему самоорганизации «ясачных инородцев». Сохранялись традиционные формы социальной организации, соблюдалось «право давности» в отношении землевладения и землепользования.

   Колониальная практика России по отношению к туземному населению отличалась от оной стран Западной Европы. Она реализовывалась в виде своеобразной системы покровительства: защитой прав коренных народов на природные ресурсы от посягательств колонистов. Если для западноевропейских колонистов абориген был, прежде всего, конкурентом в утверждении их частной собственности на землю и другие ресурсы, то для российского правительства абориген был источником дохода — ясака, а территории были государственной собственностью.

   В первой половине XVIII века положение несколько изменилось. Происходил переход с системы натурального налогообложения на денежную.

   Расширились миссионерская деятельность, борьба с язычеством и процесс христианизации туземцев. Вмешательство в религиозную жизнь аборигенного населения повлекло за собой вмешательство в семейно-брачные отношения, увеличение потока колонистов, распространение эпидемий. В конечном счете эти изменения в национальной политике привели к сокращению численности и к трансформации популяционной структуры коренного населения.

   Политика правовой, социальной и религиозной ассимиляции коренных народов Сибири в конце XVIII века закончилась провалом. Стечение множества обстоятельств (климатические изменения, эпидемии, разгул местной администрации) привело к тому, что численность аборигенного населения к началу XIX века резко сократилась, соответственно сократилось и число налогоплательщиков.

   Для правительства стало очевидным, что практикуемые способы управления коренными народами непригодны и необходимо создание новой концепции.

   С этой задачей блестяще справился выдающийся деятель русского просвещения М.М. Сперанский. После четырехлетнего изучения положения дел в Сибири генерал-губернатор Сибири М.М. Сперанский представил проект «Устава об управлении инородцами». В уставе 1822 года был впервые законодательно применен принцип дифференцированного подхода к правам и обязанностям народов с различным уровнем социально-экономического развития. Впервые законодательно предпринята попытка достижения равенства в гражданских правах аборигенного и русского населения при условии сохранения своеобразия образа жизни и нравов коренного населения. Впервые на уровне закона были связаны вместе проблемы выживания аборигенов и проблемы сохранения их среды обитания. Уставом 1822 года за аборигенами закреплялись традиционные территории их расселения, традиционные формы самоуправления и организации хозяйственной деятельности. Пришлому населению запрещалось селиться на землях аборигенов и заниматься там теми же промыслами. Аборигены освобождались от воинской обязанности и уплаты большинства налогов, им предоставлялась свобода вероисповедания, предусматривались меры, предотвращающие долговую зависимость аборигенов от пришлых.

   В уставе 1822 года было специально предусмотрено невмешательство в дела аборигенов любых представителей государственной власти. Так, при ревизии народонаселения рекомендовалось довольствоваться показаниями старост. Местная администрация была обязана обеспечить перевод закона на языки аборигенов и довести текст закона до их сведения. Сперанским М.М. была создана выдающаяся для своего времени система взаимоотношений государственной власти и коренных народов. Учитывались особенности их исторического, этнического, правового и экономического развития, а также специфических взаимоотношений с окружающей средой, отличающих их от остальных российских граждан. Многое в российском законе о коренных народах начала XIX века совпадает с международными принципами конца XX века.

   К сожалению, этот не лишний для своего времени закон постигла обычная судьба. Кроме неизбежных злоупотреблений местной исполнительной власти, он был разрушен последующими законодателями.

Плюсы и минусы советсткого прошлого

   В советское время государственная политика освоения природных ресурсов Севера, Сибири и Дальнего Востока привела к колоссальному росту мигрантного населения и значительному сокращению территорий обитания и хозяйственной деятельности коренных народов этих регионов. Численность мигрантного населения увеличилась с 4 млн человек в 1926 году до 32 млн в настоящее время. Для советского гражданина участие в очередном, послевоенном, этапе освоения востока страны не являлось чем-то экстраординарным. Люди охотно ехали жить и работать на Дальний Восток. Однако как раз для коренных жителей этого края смена места жительства зачастую оборачивалась трагедией.

   Действительно, последние 30 лет демографы наблюдали постепенное падение рождаемости и не уменьшение, как ожидалось, а изменение характера смертности. Основной группой риска стали не дети, как это было раньше, а люди репродуктивного возраста. Причем основной причиной смерти стали не болезни, а смерти от травм, несчастных случаев и самоубийств.

   Негативно отличалась и средняя продолжительность жизни — к концу семидесятых годов прошлого века до 44 лет, в восьмидесятые годы произошло некоторое повышение этого показателя. Однако в настоящее время вновь наблюдается процесс сокращения средней продолжительности жизни у коренного населения. Низкая рождаемость и высокая преждевременная смертность, наблюдаемые в последние тридцать лет, заставляют демографов высказывать самые пессимистические прогнозы в отношении коренных малочисленных народов России.

Российское настоящее

   В последнее десятилетие XX века наше государство демонстрировало свою готовность исправить ошибки прежней ассимиляционной политики в отношении коренных малочисленных народов и следовать международным принципам и нормам. Фундамент этому был заложен еще в перестроечный период. В 1989 году нашим государством была подписана Международная конвенция 169 МОТ «О коренных и ведущих племенной образ жизни народах независимых стран». В новую Конституцию были внесены статьи, гарантирующие права коренных народов.

   В 1990–1991 годах были образованы сразу несколько общественных организаций коренных малочисленных народов Севера: Ассоциация малочисленных народов Севера (1990), Депутатская Ассамблея малочисленных народов Севера, Сибири и Дальнего Востока (1991) и руководимая в настоящее время Евдокией ГАЕР Международная лига малочисленных народов и этнических групп (1991). Все эти организации возникали в Москве, под покровительством высшей государственной власти, и проводили свои учредительные съезды в Кремле. Наиболее эффективной из них и работающей поныне является Ассоциация коренных малочисленных народов Севера, Сибири и Дальнего Востока РФ, объединяющая 40 региональных и этнических ассоциаций народов Севера.

   В этот период были приняты декларации о необходимости ратификации Конвенции 169, постановления Верховного Совета и указ президента об организации территорий традиционного природопользования и приоритетном использовании их традиционных природных ресурсов коренными народами Севера (апрель 1992 года). Создавались и обсуждались законопроекты, обеспечивающие механизм реализации Конвенции 169 в нашей стране.

   Однако в 90-е динамика взаимодействия государства с представителями КМН несколько застопорилась. Страну в то время терзали сепаратистские выступления отдельных регионов, а также глубокие экономические проблемы. Положение стало улучшаться только в последние годы. Стало приниматься и реализовываться на практике множество новых законодательных инициатив.

С оглядкой на иностранный опыт

   Казалось бы, условия жизни малочисленных народов, имеющих серьезное лобби на различных уровнях власти и поддерживаемые ориентированным законодательством, должны улучшиться. Однако пока этого не происходит. Нам далеко до эталонного примера тех же индейцев США. В их распоряжении весь набор благ современной цивилизации. Средняя продолжительность жизни аборигенов (по данным бюро переписи США), пусть и несколько ниже, чем у белых американцев, составляет 62 года. Ежегодные, утверждаемые Конгрессом расходы постоянно увеличиваются, и составляют порядка 3 млрд долларов в год. Практически все коренные американцы живут в резервациях, которые по существу являются этнокультурными туристическими центрами. Большинство краснокожих заняты в туриндустрии, при этом традиционные промыслы у них отошли на второй план.

   Стоит ли в России, а особенно на Дальнем Востоке, идти по пути коммертизации жизни коренных малочисленных народов? Насколько перспективен туристический этнокластер на востоке страны?

   Позиция турбизнеса четка и понятна — нужны инвестиции. Однако, как известно, инвестиции не могут «прийти» сами. И если бизнес пока не готов инвестировать средства, то что тогда? Опять просить денег из федерального бюджета?

    Государственная политика по отношению к КМН ДВ пережила множество деформаций. И сегодня, глядя сквозь призму истории, мы наконец-то должны дать ответ — какое всё-таки место в современной России должны занять коренные малочисленные народы Дальнего Востока.

Владимир ПОСТРИГАНОВ