«Срок службы судна — 18 лет, но ходят суда по 30–40»

Давыд ФУКС:

Судоремонтные предприятия сами не «выплывут» — там куча проблем. Я считаю, что должно вмешаться государство. При этом не надо строить новых заводов, надо помочь тем, что есть. Следует разработать программу реанимации судоремонта в России, предусмотреть субсидии, льготные кредиты, снижение таможенных пошлин на ввозимое оборудование. Иначе лет через пять-шесть будет очень тоскливо смотреть, как рыбодобывающие предприятия исчезают одно за другим.

Развитие рыбодобывающей отрасли подразумевает наличие у предприятий современного флота, его качественный ремонт и обновление. Но именно это стало огромной бедой для дальневосточных рыбаков. Судоремонт в регионе дышит на ладан, судостроения просто нет. О том, как выживают рыбодобытчики в сложившейся ситуации, мы беседуем с председателем правления рыболовецкой артели (колхоза) имени 50-летия Октября Давыдом ФУКСОМ.

Списать нельзя, надо ремонтировать

— Давыд Яковлевич, ваше предприятие — одно из крупнейших в рыбной отрасли Хабаровского края. А вы руководите колхозом более 40 лет. Неужели и вы не можете решить проблему с обновлением флота?

— Да вы что! В нынешних условиях решить её практически невозможно. Начнём с ремонта. У нас пять судов. Два больших — «Тумнин» и «Иртыш» и три СТР-420. Самый младший из них — СТР «Тумнинский», ему 22 года, столько же лет служит «Тумнин». Естественно, все корабли требуют ухода, регулярных ремонтов, каждые два года судно надо доковать, а судоремонт в регионе, да и во всей стране, находится в стадии умирания.

Совгаванский судоремонтный завод пока числится, там есть все лицензии, но не хватает специалистов. Выполняют небольшие ремонты, но не всем, так, эпизодически. В прошлом году у нас на «Тумнине» была намотка на винт, зашли туда, хотели поднять судно, размотать. В итоге потеряли два месяца, ничего не вышло. В конце концов зашли в Славянку, где завод ещё дышит, нас, во всяком случае, размотали, но тоже дела там плохи.

Мелкие ремонты небольших судов делают в Ливадии, и тоже не знаю, сколько тамошний завод продержится. Во Владивостоке осталось три из шести таких предприятия, остался завод в Находке, но и там нехватка специалистов, может оказаться, что после ремонта спустить судно будет некому. Вот такая невесёлая картина.

— Где же вы ремонтируетесь?

— Где удастся. Заходим в Китай, там ремонт стоит дешевле, чем у нас, но и качество оставляет желать лучшего. В Южной Корее качество отличное, но стоит такой ремонт в два раза дороже, чем в КНР. Вот и лавируем — то в одну страну зайдём, то в другую, то у себя дома встанем. А ведь, как я говорил, флот у нас достаточно изношенный. Это раньше срок службы корабля измерялся 18 годами. Потом считалось, что наступает усталость металла, изнашиваются механизмы, словом, судно списывали на металлолом и покупали новое.

Вспоминая низкие проценты

— Это было реально?

— Вполне. Мы брали кредит на 18 лет, платили его, делали последний взнос и списывали корабль. Причём кредита этого предприятие и не замечало — полтора процента годовых. Сегодня это, сами понимаете, из области фантастики. Теперь суда и по 40 лет бегают. При хорошем уходе, разумеется. Вот и опять всё упёрлось в ремонт. Замкнутый круг.

— Давыд Яковлевич, ну а всё-таки, вот у вас достаточно крупное и стабильное предприятие. Если поднапрячься и построить судно?

— Не всё так просто. У нас в стране судостроения нет. Прежде был хороший судостроительный завод в Николаевске-на-Амуре, мы там построили СТР-420 три судна. Транспортные суда небольшие типа «Иртыша» строили на Хабаровском судостроительном заводе. Построили, он и работает 30 лет. Но от рыболовной судостроительной отрасли ничего не осталось. Значит, надо строить корабли за границей. Судно такой же валовой вместимости, как «Тумнин», стоит порядка 80 миллионов долларов. Но даже если допустить, что они найдутся в кредит, то их ведь надо отдавать. И вообще, под судно, чтобы оно себя окупило, нужны квоты на вылов рыбы. А квот очень мало, но это отдельный вопрос.

К проблемам покупки судна за границей прибавляется ещё провоз его через таможню — таможенная пошлина составит 20–30 процентов от стоимости корабля. Всё это неподъёмно. Вот и покупаем друг у друга старьё, ремонтируем и работаем.

— Судоремонтные предприятия сегодня частные. И, похоже, сами они не «выплывут» — там тоже куча проблем. Вы какой видите выход?

— Я считаю, что должно вмешаться государство. При этом не надо строить новых заводов, надо помочь тем, что есть. Их экономика, как правило, разрушена, специалисты разбежались. Значит, следует разработать программу реанимации судоремонта в России, предусмотреть субсидии, льготные кредиты, снижение таможенных пошлин на ввозимое оборудование. Много что можно сделать, было бы желание.

Что касается судостроения, то мы, конечно, ждём, что государство найдёт возможность возродить эту отрасль. Иначе лет через пять-шесть будет очень тоскливо смотреть, как рыбодобывающие предприятия исчезают одно за другим.

Ещё раз о квотах

— Давыд Яковлевич, вы упомянули квоты. Их действительно недостаточно?

— Конечно! Допустим, что мы купили в кредит корабль. Ему, чтобы себя окупить, надо вылавливать, к примеру, 10 тысяч тонн рыбы. А квоту мне дают, опять же, к примеру, на 5 тысяч. Вот и всё. Но и без покупки судна квот недостаточно. Вот у нашего колхоза есть флот, а многие предприятия свои суда списали за непригодностью. У них квоты остались, а судов нет. Но мне дополнительные квоты не дадут, хотя мы могли бы добыть значительно больше того, что нам разрешено. Распределение квот всегда вызывало споры и разногласия, и сегодня этот процесс далёк от совершенства, здесь есть над чем подумать.

Без своего завода нельзя

— И всё же, несмотря на все эти трудности, ваша рыболовецкая артель живёт и развивается. Как вам это удаётся?

— С трудом. Вот, в 2014 году к нам не пришла горбуша, ставили неводы на побережье Татарского пролива, тратили топливо, а рыбы нет. Сайры планировали поймать 6 тысяч тонн, а выловили 800 тонн. Сейчас все наши суда в море, за исключением «Иртыша», который ждёт, пока сойдёт лёд. Есть у нас на берегу рыбоперерабатывающий завод, коптильный цех. Но, опять же, в прошлом году на консервы пустить было нечего, закатали только 70 тонн морской капусты, да коптили кету, горбушу, сайру, но в небольших количествах.

Кстати, выпускать консервы становится весьма накладно — если пустая банка прежде стоила 5 рублей, то сегодня она стоит 12. Да на всё цены растут. Но всё-таки мы держимся. Ни одного специалиста не сократили, как работали у нас 450 человек, так и работают, коллектив стабильный. Теперь вот будем строить рыборазводный завод, отдали документы на землю в правительство края, к маю будет готов проект.

— Уверены, что завод принесёт прибыль?

— Да. Мы планируем выпускать 50 миллионов мальков кеты в год, вернётся примерно 10 процентов, то есть, 5 миллионов. Каждая рыбина в среднем по 4 килограмма. Это 20 тысяч тонн кеты, хотя поймать дадут не больше 15 тысяч. Это хорошие деньги. И сразу будем модернизировать берег — чтобы не отдавать кому-то рыбу, а самим перерабатывать. Повысим холодильные мощности до четырёх тысяч тонн, расширим коптильный цех… Думаю, всё у нас получится. Да и нельзя теперь без завода — рыба в нерестовых речках почти исчезла.

— Каким образом?

— Всю выловили браконьеры. Кете и горбуше не дают нереститься, выбирают, кто сколько может. Кто имеет лицензию, норовит выловить вместо 50 килограммов 100, а кто и вовсе без всяких разрешений. Со всего края едут в путину на тот же Тумнин. Мы обращались в краевое Управление рыбного хозяйства, в ТИНРО-центр в Хабаровске. Вроде бы принято решение запретить на три или четыре года все виды лова на наших нерестовых речках. Посмотрим. Так что, строя завод, мы прежде всего готовим промысловую базу для своего предприятия.

— Вы по-прежнему продаёте большую часть улова в Китай?

— Сельдь вся остаётся в России, а половину минтая продаём китайцам. Так что падение рубля для нас в какой-то мере выгодно. Но цены на рыбу очень нестабильные. Если китайцы берут много того же минтая, в нашей стране цена на него поднимается. А если они справляют свой Новый год две недели и не покупают у нас ничего, то в России цена тут же падает.

Конечно, если бы был устойчивый спрос на рыбу у нас в стране, если бы была возможность её транспортировки в центральные регионы по разумным ценам, мы были бы рады кормить своих соотечественников. Но пока до этого далеко.

Беседовала Ольга ГЛАЗУНОВА